Встречи.
Главная страница

Записки психиатра.
Первая страница

-3-

Неожиданно для самого себя я вспомнил Никитина и тихонечко пропел: "Хорошо жить на востоке. Кушать чай из пиала. И лежать на солнцепёке…"

-Доктор Нер, вы не забыли, что нас сегодня пригласили в кафе? – вошла в кабинет регистратор Геула.

-Но у меня ещё кто-то есть, - подумал я, - Сами же мне и подсунули.

-Уж поскорей, постарайтесь.

-Из-за всех сил, - улыбнулся я, с раздражением подумав, - Сами подложат, а потом….

Худой, высокий молодой человек заглянул в кабинет.

-Пожалуйста, садитесь, - пригласил я его на иврите, - Я – доктор Нер. Как вас зовут?

-Михаэль Круп.

-Что вас заставило прийти к нам?

-Я четыре недели был в коме.

Я внимательно посмотрел на молодого человека: «Почему?»

-Может быть, из-за наркотиков и опасной работы. Мой организм переполнен всякой дрянью. Мы говорили на иврите, я не понял, откуда молодой человек, не уловил русский акцент. "Мы можем говорить по-русски?" – почесал Михаэль острый кончик носа.

-Разумеется. В психиатрических больницах приходилось лежать?

-Пока нет. Это не всегда от нас зависит.

-Это правильно.

-Пока не заставили.

-Большинство, кстати, госпитализируются добровольно.

-Здесь отношение другое к психиатрам. У нас там было, сами помните.

-Где вы родились?

-В Биробиджане.

-Не частый гость в наших краях, - подумал я и спросил, - В каком году приехали в Израиль?

-Надо же, ещё едут люди, - подумал я и спросил, - Вы работаете?

-У меня 100% инвалидность, - говорил молодой человек чуть- чуть хрипловатым голосом, - У меня была кома, отёк головного мозга, отёк лёгких. Кроме того, гепатиты А, Б и С из-за моего баловства наркотиками, эпилепсия.

-Когда у вас в жизни начались проблемы психологического характера?

-Что вы называете проблемами?

-Ну, из-за них вы обратились к психиатру или психологу или, если и не обратились, то сейчас понимаете, что надо было бы.

Михаэль пожал плечами. Он выглядел моложе своих 29 лет, держался, то насуплено-напряжённо, то слегка насмешливо-развязно.

-Ну, хорошо, когда вы начали употреблять наркотики? – я почувствовал, что беседа не клеится. Каждое психиатрическое интервью, сколько бы их не сделал непредсказуемо, требует настроя, созвучия с пациентом, не всегда даже понимаешь, почему не вытанцовывается.

-Советской…

-Российской. Я воевал в Чечне в 96 году. Там где я был, употребляли примерно 80,% потому что нормальный человек без этого там выжить не мог. Если мог то надо было быть более железобетонным, чем железобетон. Офицеры напивались. Солдаты употребляли.

-Первая чеченская война. Вы Грозный тоже брали? Там много погибло ваших товарищей?

-Много, - неохотно и сквозь зубы процедил молодой человек.

-На ваших глазах?

-Да.

-Не пережившие войну не способны понять испивших эту чашу, - подумал я и спросил, - Вы были ранены?

-У меня была контузия от РПГ. Провоевал 11 с половиной месяцев, пока меня из-за контузии не комиссовали.

-РПГ – это?

-Реактивный противотанковый гранатомёт.

-Какие наркотики вы начали употреблять?

-Там у духов был – кристаллический Метадон.

-А откуда у них Метадон?

-Откуда я знаю. Да, интересно было: в одном кармане коран, а в другом баян.

-Метадон – это же синтетический наркотик.

-Его и придумали, по-моему, в 40-х годах в нацисткой медицине и первыми использовали, помните?

-Этого я просто не знаю.

-Была такая спецгруппа "Эдельвейс". Они освобождали… её возглавлял Отто Скорцени.

-Спасение Муссолини.

-Да. Выдернули его. Это одна из лучших спецопераций считается. Негоже им восторгаться, но с военной точки зрения это было красиво. Они приземлились, забрали его…

-На дельтапланах…

-И улетели. Метадон и придумали для их солдат, чтобы они могли примерно 12 часов идти в гору и воевать. В нормальном состоянии это очень тяжело. Физически просто вымотан. А так, как роботы, выносливое животное.

-Интересно, у чеченцев был Метадон…

-Ну, не у всех.

-В Израиле Метадон, он же Адолан, жидкий дают…

-Наркоманам. А там он был кристаллический.

-А как, кстати, его употребляли?

-Кололись. Разводили и внутривенно. Там кто-то укуривался до бессознания, кто-то упивался, а кто-то всё вместе. Все по-разному бежали от реальности. Было тяжело психологически. Во-первых, я думаю, мы все осознавали, что мы просто – мясо. Не все были такие, понимали. Человек из деревни, его призвали, Родина позвала. Первые, может быть, две недели мы были патриотами, а потом, когда осознавал, все наши надежды… Да ещё, во-вторых, когда запах, запах сгоревшей плоти, человеческих внутренностей… сходишь с ума. У 90% первая реакция была рвота, то есть всё выплёвываешь, как сумасшедший. Я не думаю, что это мне заложено на генетическом уровне… переносить всё это… Когда люди кричат, орут там… И офицерам прошедшим Афган там тяжело приходилось…

-Вы думаете, в Чечне было тяжелей, чем в Афгане?

-Я не думаю, что тяжелей, я не спрашивал конкретно, было тяжелей, но психологически было очень тяжело. Как бы… допустим, проводится операция в городе, да. Мне может быть повезло, я не то что мог выбирать цели… Во-первых, нами не так разбрасывались, лишь потому что наш курс молодого бойца был 9 месяцев. То есть, нас было подготовить дорого государству, а потом ещё и швырять нас, как котят… жалко. Я – снайпер. Но это мне повезло. Например, мотострелкам, их кидали как мячики Я со своей точки зрения, я видел в тот же самый прицел, как глупо убиваются мои друзья, как с противоположной стороны боевики, скажем так, террористы… Я не думаю, что я был запрограммирован на это … Трудно было заснуть. Слишком много размышлений для началу. Вспоминаешь прошлый день, потом вспоминаешь прошлые операции… потом, отчасти, как в кино, начинают всплывать всякие лица. Проблема в том, что мою работу должен был, как бы подтвердить… войсковые разведчики, то есть, ликвидирован или не ликвидирован. Отработана цель либо не отработана. Я должен был убедиться. После выстрела я менял позицию. Но во время выстрела я должен был до конца посмотреть в прицел - поражение. Желательно было поразить с одного выстрела, потому что после первого выстрела ты демаскируешься и при этом можешь получить выстрел РПГ, всё что угодно, миномёт. Но я выстрелил, я должен был убедиться, то есть… расстояния не всегда были такие .как в кино там стреляют в президентов, километр там, 800 метров. Часть были гораздо ближе – 100- 200 метров. То есть, ты видишь человека, реальные черты лица. Хорошо, можно даже увидеть цвет глаз. Плюс ко всему это не кино: пуля попала, маленькая дырочка, человек пробежал и упал… Это не от калашникова патрон, это гораздо больше. И не разрывной, но если он входил в область носа, плюс, минус… оставались… голова, скажем так, разрывалась. Это от обыкновенной пули. Калибр 7.62, но это не Калашникова, это и не пистолет Токарева, он тоже есть 7.62. Это винтовочный патрон. Я не думаю, что для меня природой было заложено, чтобы я всё это увидал... Для начал я начал плохо спать. Потом боли головные мучали. Не то, что я засыпал с головной болью и просыпался с головной болью. У кого-то было подобное. У меня было вспышками. Скажем так. Что-то меня могло подтолкнуть к головной боли, что-то случилось. Идёшь по улице, как флеш, сумасшедшая головная боль, она как появлялась, так и проходила…

-Это до контузии или после?

-Не помню. Может быть, что и до. После контузии это было точно. Слабость. Постоянная слабость. Слабость началась после того, как я потерял нормальный сон. Во-первых, честно сказать я не с большим желанием всё это вспоминаю… Как я понял в психологии есть такое, замещённые воспоминания, то есть, я думаю чисто на подсознательном уровне всё это. То есть, у меня нет огромного желания вспоминать всё это. Со мной никто на эту тему не разговаривает…

-Выплывает это? – неожиданно подумалось, - Я спрашиваю его из любопытства или нужно? Нет, психиатр должен копаться в болезненных воспоминаниях, как хирург в ране.

-Сейчас реже… Потом была контузия, то есть мне порвало лицо… возле меня разорвался РПГ, я так думаю, но он был китайского производства - оболочка его была пластиковая. То есть оболочка и внутри шрапнель идёт. Наши были алюминиевые. Китайские были, такой материал похож на стекловолокно и под ним шрапнель. Мне повезло, алюминий оторвал бы кусок головы. После этого я был в госпитале, где-то два месяца, плюс, минус, и комиссовали. Получил зарплату и поехал домой.

-Работа, как работа, - подумал я и спросил, - Вам инвалидность дали там?

-Нет.

-В армии вы употребляли только Метадон?

-В основном. Честно, пытался там героин тоже. В основном всё шло через духов.

-То есть, вы всё это с мёртвых собирали прямо, да?

-Да. Со временем всё это становится, я вам скажу… может сначала и бывало какое-то отвращение, но со временем… человек – такое животное привыкает ко всему. То же самое, что леснику пойти за грибами, образно, плюс, минус.

-Героин тоже внутривенно?

-Да.

-После освобождения…

-Вернулся домой, восстановился в институте… в новосибирскую государственную академию экономики и права на юридический факультет.

-Но продолжали употреблять?

-Да. Я думал, не как, не думал, что я так сильно увлекался… Тогда я уже искал себе оправдание, почему я продолжаю, И когда я у себя находил, блин, мне ж надо, японский городовой... Чёрт подери, у меня же там, голова больная. Находил себе оправдание, когда уже не думаешь, что в этом была надобность. Ну, голова больная, это образно выражаясь, что мне это надо как бы . Причину искал.

-Какие вы употребляли тогда наркотики?

-Опиум.

-Как его, тоже внутривенно?

-То же самое, что героин, просто это разной степени очистки, скажем так. Героин получают из чего? Из опиумного мака. Толи лабораторным способом, толи кустарным…

-Что вам наркотики давали? Что вы чувствовали?

Михаэль помолчал: "Вообще и не знаю, как вам объяснить.

-Внутривенная доза, что вам давала?

-Скажем так. Сначала, первый период, может у меня это долго продолжалось, я не знаю, как бы не сказать, скажем, так, шаблонно, как мне выразиться? Надо сказать проще, чтобы вы поняли, потому что вы с точки зрения врача по-другому относитесь, как бы… "

-Вы не думайте, как сказать, просто опишите без всяких объяснений, что вы чувствовали?

-На начальных этапах. Это даёт тебе легче справиться, то есть, ты себя проще чувствуешь, скажем, так. Стираются какие-то границы. Не само состояние эйфории, потому что состояние эйфории проходит очень быстро. Я не знаю, наверное, способ, сказать так в общих чертах, если упростить, утрировать всё это, в конечном итоге, скажем так, это помогало мне оставаться таким, какой есть, экзистенциальность, не знаю. Решение каких-то проблем. Я так думаю сейчас, анализируя своё прошлое как бы, почему я к этому пришёл? Почему я здесь, на данный момент, образно выражаясь? А потом, на дальнейших этапах это уже становится, во-первых, ты начинаешь мыслить, становишься, как наркоман. Это становится частью твоей обыденной, повседневной жизни. Вы утром просыпаетесь, застилаете кровать, пьёте кофе, чистите зубы, идёте на работу. Я уже к этому отношусь, то есть, ты просыпаешься, заправляешь кровать, чистишь зубы, принимаешь душ, принимаешь свою дозу. То есть это уже… это у нас только слухи, это уже стало обыденным режимом, во-первых. Во-вторых, то есть, оно уже не давало того чувства, это уже стало, я просто не знаю, как… что это с медицинской точки зрения со мной делало….

-Зависимость…

-Зависимость? Что такое зависимость? Зависимость – это мозг перестал вырабатывать эндорфины… Героиновый мозг наркомана перестал вырабатывать эндорфины…

-Грамотно излагает, - подумал я.

-Гормон удовольствия…

-Я знаю, - улыбнулся я.

-Я знаю, что вы знаете, - улыбнулся в ответ Михаэль, - Я это для себя. То есть, мой организм его перестал вырабатывать. Я его получал внутривенно. Когда организм его не получает, скажем так, одну из своих составляющих, то ему, скажем так, надо получить его с улицы, образно выражаясь... Я это привносил в свой организм. То есть, мне уже это стало просто настолько необходимо, скажем так, это стало моей целостностью. Скажем так, это стало частью меня, потому что это должно было быть частью меня на природном уровне. Я не должен был привносить в организм. Но так как я уже к этому пришёл, то же самое, как вы пьёте чай. Потому что я чувствовал с этим, как вы себя чувствуете без этого с улицы.

-Кроме этого были ещё какие-то наркотики?

-Да

-Они дорого стоили?

-Я их не покупал.

-Вам кто-то давал их бесплатно?

-Нет, никто не давал их бесплатно. Я просто вёл такой образ жизни, что мне их давали. Скажем так, я не знаю, какие доходы и зарплаты там сейчас. Тогда это было не очень дорого. Тогда человеку с низким доходом – это было дорого, человеку с высоким доходом – это было недорого. Человек с высоким доходом переходит на наркотики другого уровня, если он их вообще употребляет, такого рода, как кокаин и так далее.

-Ещё у вас были наркотики?

-Курил марихуану. В школе курил, но не систематически. Лет в 14 попробовал. Потом раз в месяц, раз в год, раз в полгода. Я понимаю, что это звучит мне оправданием, но я просто вырос в такой области, где… помните, в своё время было конопляное производство, ткань делали, верёвки. Просто у нас в области всё время было это производство, а потом когда его свернули, когда появились другие виды, скажем так, волокон, то его кинули, а конопля осталась. Достаточно было отойти, скажем так, на километр от города, , и там плантации сколько глаз охватывает до линии горизонта.

-Как часто вы употребляли опиум?

-С 19 лет каждый день без перерыва до комы, 13 лет. Чёрт подери, ужасно звучит. С тех пор ничего не употребляю, нет желания.

-Вы выпивали?

-Определённый период, так же, наверное, как все подростки, как в Израиле называется "гил типешэсре" (глупый возраст "надцать", условный перевод с иврита). Лет с 15 до 19-20.

-Напивались?

-Да.

-В вытрезвитель попадали?

-Нет. Всегда были друзья под боком.

-С какой частотой?

-С частотой праздников, скажем так.

-Пили только водку или всё что попало?

-Нет, тогда уже не было проблемы с хорошей водкой. Нет, бормотуху не пил, - улыбнулся Михаэль, - Сейчас всё.

-Хорошо, что дальше с вами произошло? Как развилась кома?

-Как я себе представляю, я задумывался, это не случается со мной каждый день, это не рядовой случай, просто 15 апреля, знаю, почему по числам, потому что 16 со мной случилась кома. За день до этого просто почувствовал себя плохо, у меня начала болеть спина. Я позвонил на работу, сказал, что я не выхожу на работу. Я подумал: "Надуло посницу". День, два посижу там дома, обмотаюсь там пуховым одеялом, всё пройдёт. На следующий день я почувствовал, вы знаете, как будто бы кол сидит, я мог согнуться и нагнуться только под углом. Сам позвоночник не сгибался, знаете как. Я позвонил маме, она – медсестра. Она спросила: "Ты совсем себя плохо чувствуешь?" "Да, нет" Тогда я приеду после работы. Потом она рассказывала, что когда приехала, я тот момент уже плохо вспоминаю, то я почти не дышал, отхаркивал, какую-то жёлтую жидкость по полстакана. Она тут же вызвала амбуланс (скорую).

-А какой вам поставили диагноз? Принесите выписки.

-Смотрите, сколько времени я травился, правильно, по большому счёту.

возврат к началу.