Встречи.
Главная страница

Записки психиатра.
Первая страница

-2-

Затем в кабинет зашла высокая женщина лет 50 по имени Алиса: "В Институте Национального страхования мне дали только 22 процента инвалидности. Мне вообще сказали, что пока ты на коляске не приедешь, тебе не дадут инвалидности для пособия. Ортопед мне так и сказал: "У всех спина болит". Вы знаете, сколько я поменяла ортопедов..."

-Это не редкость: морфологическая картина, которую видят при разных обследованиях не всегда совпадает с ощущениями человека и поэтому ортопеды затрудняются – с их точки зрения видимые изменения не соответствуют ощущениям человека…

-Мне от этого не легче. Иной раз меня так схватит, что не могу перевести дыхание. Но мне не верят… После перелома позвоночника, я упала, мне хотят делать операцию и хотят, чтобы я пошла к психиатру. Боли у меня ужасные, После перелома полгода я была почти парализованная.

-Когда впервые в жизни у вас возникли душевные проблемы и почему?

-У меня был в 99 голу меленький пуделёчек. Я вышла гулять с поводком. Питбуль был без поводка, без намордника. Секунда какая-то, он как бык на красное. Он схватил его. Хозяин подбежал. Он его бросил, но было уже поздно. Сказали, чтобы я обратилась к психологу. Это было ужасно. Как потом папа его говорил: "Он держит свою территорию". Я говорю: "Послушай, территория – это когда твой дом. А когда люди живут в общественных домах…" Фактически ему ничего не было. Я и в миштаре (полиции, иврит) была. Он меня царапнул. Я просто в таком состоянии была, что ничего не соображала. Я пыталась вырвать у него из пасти. Потом я всё время плакала… Через три месяца я подобрала на улице пуделёчка на улице, как мой. Он как бы лежал весь, хромал на лапку. В тот момент сосед меня ударил по щеке и сказал: "Что ты орёшь, как ненормальная?" Я вообще никакая ходила. Я на работу заплаканная ходила. Я была в стрессовом состоянии. Я хотела выброситься в окно. Я была здесь на лечении. Приходила раза три на консультации, и мне сказали, что всё в порядке. .

-Сейчас у вас как бы вторая серия.

-Да. Сейчас меня отправили, чтобы я принесла письмо для Национального страхования. Больше я ничего не хочу. По сравнению с тем, сколько живут в Израиле психов. Хотя может со стороны виднее, я не знаю. Меня послали из-за болей в спине. Мне делали эпидуральный укол – не помогли, мне делали блокаду – не помогли. Мне делали обезбаливающие – тоже не помогли. Для блокады мены ложут на неделю в клинику боли. Меня послали к невропатологу и психиатру.

-Правильно, в Союзе болями в спине вообще занимались невропатологи. Это в Израиле ортопеды.

-Там они хоть что-то делали. Мне делали баралгиновую блокаду – я полгода был нормальной. Я хочу, чтобы они сделали операцию, а они всё тянут.

-Что вас сейчас беспокоит кроме болей? С душевной точки зрения?

-Ничего.

-Это не действует на вас никак?

-Нет.

-Тоже странно, - подумал я и спросил, - У вас есть страхи?

-Должна переезжать на новую квартиру. Боюсь низких этажей. Я живу без мужчины, с мамой и ребёнком, хотя у меня и есть собаки. Но я боюсь: мало ли кто может зайти. Я стараюсь искать квартиру с железными дверями и высоко: 7, 8 этаж, ко мне не залезут.

-Вас когда-то ограбили?

-Да. Сразу же после приезда в Израиль. После этого у меня и страхи. После грабежа, мы ложились спать, кто ножик под подушку… на первом этаже мы тогда жили. Мы открыли балкон – проветривали квартиру и пошли покупаться в супер, продукты купить. Пришли уже всё ограблено. Не то, что чистенько, разбросано. Если люди, которые устраиваются на работу и говорят, что они всё могут, я могу что-то, но не уверена в себе, я боюсь, я говорю, что не знаю.

-Какое у вас настроение?

-Я не агрессивная…

-Нет, плохое, хорошее?

-Хорошее. У меня много друзей. Я такая наивная, доверчивая. Плохо ли, хорошо, я стараюсь улыбаться.

-Вы смотрите на себя в зеркало и улыбаетесь?

- не люблю зеркало, я не смотрюсь. Сказали, что я очень постарела, у мен6я много морщин. За собой не слежу.

-Вы в чём-то себя обвиняете?

-В какой-то степени, что родила ребёнка и живу сейчас без мужчины. Хотела. Давно нет никакой радости в жизни. Я ни с кем не общаюсь. Дом – работа, работа – дом. Я никуда не хожу ни в рестораны, ни на дискотеки, ни на встречи с друзьями. Так, захожу в интернет… Это зависит от того, что у меня нет семейной жизни. Всё как бы на моих плечах: и готовка, и уборка, и магазины, и все мои проблемы.

-Какой у вас сон?

-Ложусь спать в полчетвёртого и просыпаюсь в полседьмого. До 4 я не могу заснуть. Ложусь, кручусь, верчусь. Это началось полгода назад. Я устала от всех проблем. У меня нет близкого человека. Не хочу никого.

-У вас снижено сексуальное желание?

-Да. 9 лет. Я родила девочку. Мы жили с мужчиной. Были проблемы. Мы расстались. У меня есть знакомые, друзья, но мужчины нет. Да я и не хочу. Я не старая, но я чувствую себя как будто бы мне уже за 60. Была очень общительная, а сейчас закрылась. Я начинаю общаться в интернете. Два-три письма, а потом сразу начинаются разговоры о сексе.

-Ну, хорошо, с мужчинами вы не хотите общаться, потому что они зациклены на сексе, но с женщинами?

-Женщины у меня все замужние и они начинают ревновать к мужьям.

-Я думаю, что вам нужна не только справка, но и наше лечение…

-Я стараюсь это людям не показывать…

-Людям-то ладно, а себе? – про себя я вспомнил африканскую пословицу, - Ты можешь скрыть свою боль, но как ты скроешь бой погребальных барабанов?

-Думаю, что я – нормальный человек.

-Здесь половина не психические больные…

-Знаю, пол Израиля психи.

-Не знаю, на счёт всего Израиля, я вам говорю о нашем диспансере.

-Хорошо, дайте мне письмо для национального страхования, а так я подумаю…

-Всю мою жизнь я боюсь, а последнее время, после развода, в особенности, - не успев присесть на стул, заговорил полный, седой, мужчина с большим носом Моше, - Чувство неудачи во всём. Я думаю, что это – правда, я – неудачник.

-Кто начал развод?

-Я, потому что не хотел этих рамок. Во мне что-то умерло. Я даже не поддерживаю связь с детьми.

-Почему?

-Это было невозможно, а сейчас и не нужно.

-Вам вообще трудно быть в каких-то рамках?

-Да. Всегда.

-В направительном письме указано, что вы употребляли наркотики. Когда вы начали?

-Примерно 16 лет тому назад. Из-за развода. Меня они успокаивали.

-Какие наркотики вы употребляли?

-Траву. Только гашиш. Но примерно года два я не курю траву.

-Когда вы стали выпивать?

-Лет 20 назад. Пил водку, пока не опьянею. Были периоды, что пил бутылку водки в день. Сейчас редко.

-У вас были проблемы с законом?

-Да. У меня нашли траву. Обвинили, что на продажу. Полгода отсидел.

-Что вам больше всего мешает?

-Не могу продолжать: ни одно дело и ни на одном месте.

-Любые рамки вас угнетают?

-Да. Я думал, что со временем это пройдёт, но нет. Мне скоро 50. Я какой-то трахнутый. Есть инвалидность, которую видно, и есть инвалидность, которая не видна. Потому у меня депрессия.

-Сколько времени у вас депрессия?

-После развода, лет 12. Последние годы всё хуже и хуже. Нет у меня в жизни никакой цели. Ничего не достиг. Верю во Всевышнего, но дальше этого ничего. Чувствую себя расколотым. Я учился в религиозной школе. В те годы, не то, что сейчас, нас тогда били. Это было принято. Был проблемным ребёнком – хулиганистый . Мне попадало больше чем другим…

-Сколько времени вы не работаете?

-Лет 12, после развода. Вы знаете, меня последние годы совсем не тянет к женщинам. Как отрезало. Из-за возраста, может?

-Скорее из-за депрессии. Но обратитесь к урологу. Сколько времени вы служили в армии?

-Года полтора. Но я больше убегал и сидел в тюрьме. Пока меня не демобилизовали с 21. Только всё равно я воевал – сам напросился.

-Сколько мест работы вы поменяли?

-30, 40, я уж и не помню. Долго на одном месте не задерживался.

-Скорее не задерживали, - подумал я и спросил, - Вас увольняли или вы сами уходили?

-Половина наполовину.

-Как вы живёте?

-Получаю пособие от Национального страхования.

-В письме от врача написано, что вас контузило во время войны Искупления ("Ссудного дня")?

-Да. Но к психиатру меня привели ещё до Шестидневной войны – я всё разгромил в поликлинике – мне не хотели оказать помощь, когда я плохо себя чувствовал. Потом, после войны Искупления: попал под египетский артобстрел. Почти все мои товарищи погибли. Сразу после войны я уехал во Францию. Окончательно вернулся в Израиль в 97 году. Вдруг у меня появилось желание выпрыгнуть с балкона и меня положили в психиатрическую больницу.

-Кроме мыслей о самоубийстве, у вас были и попытки?

-Нет.

-Сейчас у вас есть мысли о самоубийстве?

-Нет. Жить, наверное, и не хочу, но и убиваться тоже не хочу. Влачусь…

-Расскажите, пожалуйста, о себе.

-Родился я в Египте, но его совсем не помню – мне не было и двух лет, когда мы переехали в Израиль. В семье было 10 детей. Мой отец всё время меня бил…

-За что?

-За всё. Лет в 10-11 я убежал из дому. Спал на улице, пока полиция меня не схватила и не отвела домой. Зарабатывать я начал лет с 14 и к 17 годам стал миллионером в лирах. Тогда лира была сильнее доллара. Всё что ни делал, получалось здорово. Покупал вещи за копейки и перепродавал их. Меня обвиняли в незаконных делах. Почти судили. Мне удалось отвертеться. Я организовал фирму, которая начала поставлять одежду в магазины моего отца, но он не знал, кто хозяин фирмы. Потом мой компаньон, который решил меня кинуть, сказал об этом отцу. Короче, в 18 лет я разорился. После Шестидневной войны о опять разбогател. Во Франции я тоже сделал миллионы. Перед возвратом в Израиль я вынужден был всё продать – меня смогла обвести вокруг пальца третья жена. Она младше меня на 25 лет, ровесница моего сына. Они спутались за моей спиной и решили освободить меня от всех моих денег. У меня во Франции было 10 магазинов готового платья и 15 ресторанов. Вынужден был всё оставить им. Но они ошиблись, они не знали, что у меня есть ещё столько же денег. Потому-то, Слава Богу, мне не приходится беспокоиться о копейке. Только вот депрессия и опять желание выпрыгнуть с балкона...

-Вы ведь только сказали, что у вас нет мыслей о самоубийстве?

-Есть, но я ничего не сделаю: толи боюсь, толи хочу ещё пожить, хотя никакого смысла в моей жизни нет, и никакого удовольствия от неё я не получаю.

-Вы можете обещать, что в случае усиления мыслей о самоубийстве ничего не сделаете, а немедленно обратитесь к психиатру?

-Да. Это - правда. Это – правда. Я вспоминаю, как у меня было с отцом. В конце концов, мы с ним стали лучшие друзья, пусть и незадолго до его смерти. В детстве я его ненавидел. Он меня тоже. Похоже, подобное произойдёт и с моим сыном. Только у папы было 10 детей, а у меня - один. У меня были проблемы со спермой. Чудо просто, что у меня вообще есть сын. Я долго лечился в Израиле. Знаете, я закончил, да и то с большим трудом всего-то 6, ну 7 классов, но это не помешало мне в жизни. Совсем не помешало. Я был очень удачливым бизнесменом. Но деньги у меня не задерживаются. Сейчас я живу за счёт сдачи квартир. Остальные деньги в другой недвижимости. Не знаю, кому их оставить, после того, как сын со мной так, да ещё спутался с моей женой….

-Сколько раз вы были женаты?

-Много. Первый раз в 18 с половиной лет. Она была невыносимо ревнивой, а я всегда любил женщин, пусть и большую часть жизни был бесплоден. Есть у меня сын только от второй жены. Тогда я настолько занимался работой, что просто стал невыносимым. Жена попросила развод. С радостью ей его дал. Мы с ней хорошие друзья до сих пор. С третьей женой я развелся, потому что она хотела расширять бизнес, а мне уже всё надоело. Мы разлетелись и расстались друзьями. Она очень интеллигентная женщина. Пожалуй, самая умная из тех, что я знаю. И четвёртая меня кинула. Она думала, что совсем, но ошиблась.

-Интересно, какой процент сказанного им правда? – подумал я.

Без стука вошёл Перец Илан - шизофреник всё время пребывающий в психозе: "Я прошу обеспечить мне занятия в университете. Столько внёс в оборону Израиля".

-Вы видите, у меня сидит человек.

Илан вышел. Я назначил лечение. Моше ушёл.

возврат к началу.