Встречи.
Главная страница

Лесосибирск-82. Записки врача стройотряда. Первая страница

-89-

Вскоре на штабе появились Павлов – пришёл из кино, Кутепов - стал бригадиром уже в этом году, Лобанов, Дзюба, Лещенко Петров из 3 бригады - опоздал - принимали бетон, задержались, так как возила лишь одна машина. Бригада Борзенкова- не вернулась.

-Гена, кто тебя отпускал? – строго спросил Князь у самого молодого бригадира Павлова.

-Не знаю. Когда мы уходили, ты всё видел.

-Да, я стоял и смотрел. Дисциплина падает. Это в том числе и моя вина. Давайте на последние 9 дней всё отставим в сторону: никаких кино, никаких звонков в Москву (через неделю увидитесь), никаких чаепитий по вечерам, никаких агитбригад (она уже сделала своё дело), никаких фотомонтажей. Теперь самое главное для нас - это производство. Вы знаете все, что у нас в отряде появился вредитель. Да, да, я не оговорился и не ошибся. Вредитель. То есть он уже даже не член отряда - с сегодняшнего дня Михаил Николаевич Кикаев освобождён. Он уже ни бригадир, ни боец, никто. К отряду он уже не имеет никакого отношения. Он, может быть, захочет вести злобную пропаганду, но вы должны соответственно к ней и к нему относиться. Я не призываю, чтобы его не кормили, но относиться к нему вы должны соответственно. Ещё в субботу они поехали на дискотеку в ОРС и напились там. Стали просить меня разрешить им остаться. Что было делать? Запретить? Всё равно не послушались бы, и я пошёл на нарушение - разрешил. Они успели всё-таки на линейку, а потом когда все готовились к празднику, они уехали и вернулись. Лучше бы не возвращались. Вы сами всё видели и всё знаете, взрослые люди уже. Всё-таки, я считаю, что день Нептуна прошёл удачно…

-Я вспомнил, как Князь говорил мне о Дне Нептуна: “Лажа. Знал бы, ни за что такую туфту не разрешил бы».

-…за исключением нескольких нюансов и эта грязь, которой поливал нас из ведра Кикаев и грязь, которой он поливал всех нас из своего рта. Когда я назвал вещи своими именами, то он вдруг сломался и на следующий день заявил, что хочет уехать по состоянию здоровья. Он, действительно, весь закис, но сам же в этом виноват. Я пытался задержать его на оставшиеся дни (скрывать не буду, в душе я хотел его отъезда), но он сказал, что уедет. Я дал ему аванс - и на это нарушение иду - нужны ведь конфетки, булочки, дал билет, но Кикаев поехал не в аэропорт, а во вторую бригаду, а затем в шестую и вот теперь шестая не возвратилась. Последние дни необходимо особенно собраться, с точки зрения дисциплины. Надо закрутить все гайки…

-Это ничего не даст - люди не поймут, - сказал Лобанов своим обычным тихим, почти без модуляций голосом.

-Поздно уже, надо было раньше, - бросил Кутепов.

-Меня не интересует - поймут или нет. Единоначалие есть единоначалие. Это записано в Уставе. Я понимаю, может быть, вы не воспринимаете меня из-за возраста - я - ровесник, а некоторых и младше даже…

-Выглядишь ты Михаил Владимирович Оболенский лет на 35, и старше тебя лишь я, - промелькнула у меня мысль.

-…но если бы приехали на проверку с военной кафедры, то всё бы стало ясно и никаких вопросов. О сансостоянии лагеря: ни доктор, ни завхоз так и не смогли его решить. Может быть, стоит мне пройтись, чтобы полетели матрасы. Сегодня, когда мы шли с Ивановым, он спросил: “Что делает у тебя врач?”

-Что ему не понравилось? - насупился я.

-Всё, в том числе в первой бригаде с кровати Фарбовского матрас почти слез.

-Такие матрасы на две эти кровати, - огрызнулся я, подумав, - Сам-то Фарбовский – сачок и отрядный фотограф уже давно и забыл о существовании отряда: уехал одним из первых.

-Всё равно, можно аккуратно. И в кладовках - все вещи должны аккуратно висеть на гвоздиках, рюкзаки должны быть завязаны, и стоять на полках, а что делается у нас? По поводу вечеров и ночей - никаких переносов времени отбоев. Эта тетрадка теперь уже не нужна. Только я буду разрешать перенос: ни комиссар, ни завхоз.

-Я разрешил сегодня позвонить, - сказал Хез.

За стенкой в женской комнате что-то звякнуло.

-Ну, вот, 12, а они включают кипятильник. Док, сейчас мы займёмся производством, так ты пойди, пожалуйста, и перепиши всех, кто не спит. Мы потом уже решим давать им наряд или нет. Ты просто перепиши.

Я пошёл снял с Некрасова иголки – поставил перед штабом, и переписал всех… кто имел разрешения от Хеза: Пипинь и Петропавловский звонят в Москву, Курочки из первой бригады - моет пол на кухне. Третья бригада моется - только что вернулась. Вишневскую и Брехову не записал. Отдал список Хезу.

-Все имеют разрешения, - подозрительно посмотрел он на меня.

За время моего отсутствия производственные разговоры почти кончились. Только с 5 бригадой ещё разбирались. Им осталось заасфальтировать площадку и две дорожки возле фонтана.

-Затем я хочу, чтобы вы сделали дорогу возле госбанка, - сказал Князь, - хотя начальник жилучастка Девятов против, но Ребров поддерживает нас…

Я вспомнил Реброва - самый интеллигентный и самый приятный из СУКЭПСа, всегда в хорошо отглаженном костюме, всегда при галстуке, всегда аккуратный пробор в седых волосах. Тихая, вежливая речь. Единственный из конторы столовается у нас.

-…Всем понятно, что 105-квартирный дом - это пусковой объект, поэтому Девятов заинтересован чтобы мы сделали сараи, а к госбанку не прикасались, и дорога там не нужна: её потом просто разобьют. Но конечно нам выгодно лить дорогу. На сколько, кстати, закрыли по первому наряду?

-На 30 рублей, - ответил мастер Дзюба.

Князь аж побелел: “Я сейчас сяду и напишу минимум на 300 рублей. С таким закрытием мы будем в такой жопе”.

-А что это за организация у МГПИ, в которой они сами пишут наряды? - спросил Хез.

-ПМК, - ответил Князь.

-Нелогизмы. Вот бы нам такие организации, ни разу не были, - покачал головой Хез.

-В “Лесных озёрах” тоже сами писали, - приоткрыл глаза Лещенко.

-В Красноярскэнерго такие номера не проходят, - пососал палец Князь, - Потому мы должны сделать всё возможное, чтобы перейти на дорогу к госбанку. Другие мнение есть? Нет. Единогласно.

Бугры ушли.

-Кстати, о халтуре. До сих пор у нас так ничего и не вышло. Остаются последние денёчки. Что-то есть в редакции местной газетёнки, - опять открыл глаза Лещенко.

-Я ушёл в тину: пишу финансовые документы, не до того, - за всех ответил Хез.

-Зачем это Хезу? Получил незаконно КТУ по максимуму и наворовал полные карманы, - подумал я.

-Володя, дали тебе ставку инженера по ТБ, которая вообще не положена в отряде, да оформили с 15 июня, КТУ - 1.3. Поэтому сейчас я призываю тебя оставить всё и заняться делом, прежде всего нарядами.

-Так уж прямо оставить всё: каждую ночь часов до 3 Лещенко провидит с Шевченко, - подумал я.

После штаба Князь и Дзюба договорились с ответственным по конторе и тот прислал дежурный автобус. Его Князь послал вместе с Дзюбой и Лещенко в 6 бригаду.

-Я думаю, что они уже перепились. Мне передали, что когда приезжали Дзюба и Лещенко, Кикаев и сварщик гоняли в магазин. Этот сварщик вообще - гнусный тип. И сейчас поездка Дзюбы просто опасна, - сказал Князь и лёг спать.

-Лещенко ведь тоже поехал, - вспомнил я призыв Князя к инженеру по ТБ на штабе.

-Где там. Он выслушал моё обращение и пошёл дальше заниматься личными делами, - повернулся Князь носом к стенке, тем самым, дав мне понять, что для него день закончен.

Хез и Некрасов спали. Князь засыпал. Только я лежал как-то не у дел: «Сам-то Князь тоже не поехал - Дзюбу послал, хотя сказал, что там опасно: и сварщик, который уже сцеплялся с Лещенко, и пьяный и злой на весь штаб Кикаев. Хотя замбригадира Квасников, с которым Дзюба учился в одной группе на подготовительном отделении, наверное, будет на его стороне. Лещенко тоже увильнул. Дзюба – простой и не столько увёртливый и наглый как остальные…»

Минут через 10 после отъезда Дзюбы раздался рёв: “Наконец, наконец, дню рабочему… конец”.

Разбудили-таки Князя - он в одних трусах выскочил в коридор и вскоре мимо него грязные, но абсолютно трезвые прошествовали Дроздов, Перминов, Логинов, Молдавский - бойцы 5 бригады работающие с шестой. Они пошли будить поваров, чтобы поужинать.

Бригада не пила, а работала до 12 часов ночи, пока шёл бетон. Потом некоторые ушла пешком, проделав часть пути на попутках. Остальные приехали с Дзюбой.

возврат к началу.