Встречи.
Главная страница

Лесосибирск-82. Записки врача стройотряда. Первая страница

-53-

-Первая и третья бригады освоили уже 70 тысяч рублей, остальные – копейки, - обычно производственные разговоры Дзюба со мной не вёл, - Вторую бригаду должны перевести в ОРС. СУКЭПС - исполнитель, но денег для птицефабрики нет. Поэтому Никитин захотел, чтобы платили отряду непосредственно в ОРСе. Князь выступает против этого перехода. Но пока я оформил тебя и вторую бригаду в ОРС.

-Начальству виднее. Помогло бы.

-Виднее, док, виднее. Вчера опять засорилась мойка. Способный прочистить её слесарь заболел, - проговорил подошедший завхоз.

-Вот уж поистине, а говорят что незаменимых людей нет, - протянул я ладонь в сторону Хеза.

-Дело не в незаменимых людях, а в тросике, который имеется только у него и который он никому не даёт. Когда он выздоровеет неизвестно.

Кроме того, для полного счастья, в городе на берегу одной из величайших рек мира, несколько раз в течение дня отключали воду.

Дроздов опять вышел во вторую смену.

Возле курилки Князь говорил бригадирам Кикаеву и Борзенкову: “Если ваши ребята напьются в поезде, то ни о каких столбах не может быть и речи. Всех замеченных немедленно в Красноярске посажу в самолёт и передам дело в комитет комсомола со всеми вытекающими отсюда последствиями”.

Проявив добрую волю, Хез ремонтировал замок двери комнаты поваров, которые так увлеклись раздачей ужина, что ничего не оставили столь редко трудящемуся физически члену штаба. Отбросив инструменты, ругался завхоз Александр Иванович Безбородов дико. Потом в коморке ел сало с чесноком, запивал пивом, время от времени вытирал губы и рычал: “Я им, сукам, ещё устрою. Всё пропьём, а славу флота не уроним”.

Под красноярское пиво Князь философствовал: “Отряд - говно, но как мы народ собирали. Есть ядро - человек 10, а все остальные так, балласт, не хотят работать. И бригадиры - говно, и мастер - ничего из себя не представляет, даже наряды закрывать не может. Нет, я не хочу сказать, я тоже до конца не разобрался. Условия работы здесь совсем другие, чем, на пример, на Курейке, но с моим опытом я, конечно же, чуть посидел и уже абсолютно обо всём составил полное представление. Я уже знаю что, как, когда делать, что оставить, за чем надо проследить. Я мог всё сделать за всех сам, но зачем я буду. Хватит! Я и так надорвал сердчишко. У меня ставка, а остальные пусть себе зарабатывают. Кстати, док, в краевом штабе мне сказали, что согласно приказу номер 275 от 12 мая 1982 года за подписью завкраевым отделом здравоохранения С.В. Юферова по пункту 3.5 должны выделить от ЛЦГБ зональному врачу машину. Этот пункт зональный врач заучил хорошо, интенсивно выбивал себе машину, в конце концов, выбил. Вот, зато пункт 3.6 гласит: “обеспечить обязательное трудоустройство врачам строительных и сельхозотрядов на вакантные ставки в ближайших лечебных учреждениях. Этот пункт его не интересует. Зональному врачу платят совсем по другим каналам. Зональный штаб сказал, что в краевом этот приказ полностью есть и всё должен решить зональный штаб. Ни краевой, ни зональный штабы работать не хотят. Хотя - это хорошо, что зональный к нам не приёбывается - это ведь их обязанность. Надо их напоить один раз: нам обязательно нужно 1 место, чтобы зимой поехать сюда за знаменем”.

Верный своему принципу спихивать свои обязанности на других, Некрасов несколько дней назад предложил посылать на заседания зонального штаба дока. Подстроить пакость медработнику отряда Лещенко всегда рад. Он поддержал Некрасова всё той же ссылкой на “Лесные озёра”: “Тогда у нас на зональный штаб всё время ездил врач - там одни ля-ля тополя”. “Врач побегает как лось с носилками 70 кг и поедет”, - подумал я. Сегодня инженер по ТБ опять поднял этот вопрос.

-Не совсем так. Нам нужно первое место, за это мы зимой приедем сюда за знаменем. Пусть Борис Олегович проводит нашу политику, - твёрдо поставил точку над “i” Князь.

Я думал о справедливости. Одна из бессмысленных тем. Что такое справедливость в отношениях между людьми? Справедливость - это когда каждый получает всё, что он захочет? Захотел - получил. Все хотят чрезвычайно много, но всё ограничено. Каждый стремится урвать себе, а у других отнять. Сила, только сила. Боливар не вынесет двоих. Ему и с одним трудно. Как там в «Слове о полку Игореве» «И сказал брат брату: «Это моё, и то моё же»»

День близок к вечеру. Мутно-красное солнце на излёте. Уставшее светило спешит завершить опротивевший ему день.

Опять штаб ведёт Князь. Он рассказывает о поездке. Он горд и напоён своими свершениями: “Любому другому из вас и за месяц не сделать то, что я успел за эти несколько дней. Я не хочу сказать, что это только из-за моих уникальных способностей, но потому что такого опыта как у меня ни у кого нет. Сделать это всё можно было только с моим опытом и знанием людей и действительности. Я решил все проблемы связанные с поездкой. Я знаю, что многим и здесь, и в Красноярске эта поездка не понравится, но я считаю, что она нужна и я добился разрешения на неё. Я успел съездить в Дивногорск, организовать ночёвку, вернуться в Красноярск, был в краевом штабе, решил все проблемы с билетами для отряда. За эти считанные дни, точнее часы, что я сделал это, никто не смог бы и не успел бы и половины. Опыт есть опыт. И мои прошлые связи ещё с 80-го года. Я всё смог мобилизовать”.

-Даже ящик пива привёз, - бросил Хез, нежившийся в своей обычной развальной позе на трёх стульях.

Все приветствовали свершения командира дружным смехом.

-Да, это был мой последний подвиг, - очень серьёзно, без малейшего намёка на улыбку, проговорил Князь, - Самолёт на 9 часов, я прошу шефа достать пива - ребят побаловать. В один магазин - нет, в другой - нет, третий - нет. Выручай шеф! Повёз он меня в такую даль, но достали. Сегодня оттянемся. На билеты я потратил всего 16 рублей. Все документы с удовольствием предоставляю Александру Ивановичу. Ещё раз предупреждаю всех, чтобы ничего спиртного. Вы учтите, в Столбы после возлияния совсем тяжело идти будет. Ещё раз повторяю: “Если у нас сейчас строгая, местами даже железная дисциплина, то в поезде она многократно ужесточится. Любой замеченный тут же в Красноярске проследует на самолёт в Москву”.

Зайцев получил телеграмму из Москвы о болезни беременной жены и уехал в Красноярск вместе с Некрасовым. Его замбригадира Зоммер - 24-летний парень после армии, прошёл подготовительное отделение, три раза в отряде. Казалось бы ему все карты в руки - готовый бригадир… Но бригадиром сделали Павлова. Гена Павлов - очень симпатичный, стройный парень 19 лет с рыжеватыми усиками и крупными кольцами вьющихся волос. В отряде всего второй раз. В третьей бригаде его родной брат - Володя Павлов - “Вован” - женственно симпатичный мальчишка 18 лет с широким задом и длинными, прямыми волосами.

Таким образом, сегодня впервые на штабе присутствует новый бригадир пятой бригады - Геннадий Павлов. Вчера я перевязывал его руку. Гена благоухал перегаром и делал вид, что не очень-то доволен чином: “Трудностей много, механизмы не дают, работу требуют”.

Холодильник забит пивом “Российское”, которое самолёт доставил вместе с Князем из Красноярска. В начале первого часа ночи Лещенко достал солёную рыбу - ещё московские запасы, Хез - полученное недавно сало… Закипела ночь в коморке.

Разменяв 6 или 7 бутылок пива, Князь опять пересел на любимого хвастливого конька: “Как много я успел сделать за дни командировки, - опять всё по новой, - Проблему билетов решил, об экскурсии договорился, дока дело сделал. Тут надо было знать куда идти, к кому идти. В Дивногорске я воскресил старые связи, нашёл знакомых по 80-му году. Они-то дали машину. Везде объездил, всё успел, всё сделал. Ну, конечно же, с моим опытом - это не удивительно”.

Ещё, ещё и ещё раз бегают Хез, Князь, Лещенко за леденящим пивом.

-КТУ будем обсуждать на линейке, - вдруг привстал Князь, - 100% отряда, чем не собрание. Они ещё не проснулись, я и зачитаю. Начну с поваров. Сосунова - 1,3, Шевченко и Веретенникова по 1,25. Пусть голосуют. Минимум времени. Пока ещё балдеют я им списочек отряда, а потом - штаб.

-Здесь самое главное не перегнуть палку, - с напряжением выталкивал непослушные звуки из перекошенного рта инженер по ТБ Лещенко.

-Что не перегнуть - всё нормально. Мы должны своё пробить…

-Хотя в “Лесных” мы так и сделали, - вспомнил Лещенко.

-Моя основная задача - дать максимум штабу. Сколько заработают бойцы, меня совсем не интересует, ну, их на хуй. Хотя бугры и говно и слова доброго не стоят, но всё же я считаю, что их надо выделить и дать по максимуму.

-У меня неприятный осадок от бугров, - сказал Хез.

-Всё верно. Мы к ним подошли как люди, но сейчас Кикаев и Борзенков поутихли, самого буйного мы отправили… Где-то он сейчас Гурский?

-Самый тихий уехал сам, - вспомнил Хез Зайцева.

-Кстати, мы беседовали с одним мужиком 48 года рождения. Он до сих пор ездит в отряды. Так вот он считает, что введение КТУ - это удар по единоначалию, - рассуждение о “единоначалии” - одни из самых любимых коньков Князя, - Так вот, он говорит: “До того штаб - это был штаб, а все остальные так, хуета безлошадная. Это только и верно, и справедливо, и правильно. КТУ - это способ воздействия масс на штаб. Теперь они могут шантажировать штаб, хоть как-то влиять на него. Но хуй им, я этого не допущу. И не хочу я слышать их блевотину, надоело. Заткну им глотки, никто и не пикнет.

-Набью кому-нибудь рожу и уеду, - сумрачно процедил Хез.

-Сделаем чище. Александр Иванович. Сами провернём всё дело. Пусть они хоть сбесятся от злости, всё равно будет по-моему. Я – власть! Ко-ман-дир!!! - подвёл итог Князь.

Инженер по Тб Лещенко вкалывает как боец, имеет права второго мастера, которому подчинены первая и третья бригады. Вдруг он забеспокоился: “Как у члена штаба - мой максимальный КТУ - 1,1. В таком случае я получаю как бригадир, хотя у меня и 6 разряд. На хуй мне это надо? Завяжу вкалывать, буду копаться в бумажках и искать халтуру”.

-Ты что сюда приехал деньги зарабатывать? - повернул Князь осовелые глаза в сторону инженера по ТБ.

-Не только. Деньги можно было бы и в Москве заработать, но и деньги тоже.

-Делать будешь то, что тебе скажут, - твёрдо произнёс Князь, допивая стакан пива.

-Это, конечно же, так. Я буду делать всё, что мне скажут, куда меня пошлют, - с удивившей меня покорностью ответил Лещенко. Такого тона и содержания у него я никогда не слышал и меньше всего ожидал: в Москве Лещенко – начальник Князя.

-А я всё сделаю, чтобы у тебя был максимум. Я дал тебе 6 разряд. Сделаю КТУ 1,3. Чего ты ещё хочешь?

-Всё отлично, Миша.

-Много мы работаем, какие-то деньги, наряды, хуета всякая. Я устал. Надоело. Сердчишко забарохлило. Последние волосы выпали. Всё же приятно, что комиссар у нас всегда скажет: “Есть”. Командир тоже хочет потешиться и обойтись без всяких проблем. Комиссар всегда скажет: “Есть” и ни хуя не сделает. Так вот, я и говорю: «Мы много работаем». Пора ездить на рыбалку, гулять. Ну, его всё на хуй,- пуская пузыри и слюни, вещал Князь.

-Всё-таки ты зря организуешь эту поездку. СУКЭПС может остаться недовольным, а если ты хочешь приехать на будущий год с проверенными мужиками, то ты должен дать заработать мужикам, - сказал Лещенко.

-Дадим заработать, а поехать надо, хотя и накладно и опасно просто. И всё-таки я считаю - пусть они посмотрят Столбы, Дивногорск, Красноярскую ГЭС. Не только ведь вкалывать они сюда приехали.

-На хуй нужны эти Столбы. Я на них и не поеду, - сказал Хез.

-А тебе, Александр Иванович, и не надо. Я даю тебе задание. Все кто были в Дивном в 80 году: Некрасов, Кикаев, Борзенков, ты - Александр Иванович и Лещенко поедем в ночь с субботы на воскресенье к начальнику, который принимал нас в 80-м. Естественно, что идти придётся не с пустыми руками, а с ящиком пива, водкой, вином. Начальник натопит нам баню, а всё остальное, Александр Иванович, - это твоё дело.

-В общем, с этой поездкой мы потеряем не меньше 70 рублей: 16 рублей - дорога, 30 рублей - потеряем в СУКЭПСе…

-«Ни хлебом единым», - прервал командир инженера по ТБ.

-У меня Трошин спрашивал, где в Уставе написано о нарядах? - подал голос весь вечер промолчавший мастер Дзюба.

-Что ты ему ответил? - набычился Князь.

-Так, крутил всякую муть. Я ведь сам толком не знаю.

-Всё верно, в уставе ССО нет ни слова о нарядах. Больше того, если дело дойдёт до зонального штаба и выше, то они должны приехать и такой пизды нам всыпать. Но они всё прекрасно знают. Это идёт с самого начала движения. Ребята взяли из армии и само слово “наряды” и его существо. По Уставу командир имеет право административного воздействия на нарушителей, но в уставе не раскрыто, что это значит - “административное воздействие”. Только указано, что за нарушение сухого закона, игру в карты и грубое нарушение правил ТБ можно и нужно исключать из отряда. Но, конечно же, мы не имеем права давать наряды и тем более резать часы. Наряды - это просто воспитание трудом за провинность. Если не будет нарядов, то они охамеют до невозможности и не только плевать на штаб, но даже ссать на него будут. Если люди ничего не боятся, то дисциплины быть не может. Единственное на чём может основываться реальная, железная дисциплина - это на страхе. Потому что все эти слюни, уговоры, разговоры… Нет, тут жёстко и жестоко: нарушил - получи. Жалко даже, что бить нельзя. С телесными наказаниями мы бы таких вершин достигли, что вонючим либералам и демократам и присниться не может, - Князь сплюнул под стол с таким отвращением и остервенением, как будто бы там сидели самые “вонючие” либералы и демократы, и в который раз сказал Дзюбе, - В этом году мы, в основном, учимся. Вот на следующий год будет дело. У нас опыт будет.

возврат к началу.