Дневник одной практики. Первая страница
-28-
12 день.
Ненормативная лексика используется только при отсутствии иной возможности. Всё изменено, включая имена, отчества, фамилии.
C утра духота. Князь опять воспитывает отряд нарядами.
-Мне стало известно, что бойцыцы спали на рабочем участке и за это они получают наряды, - женщины любят наряды. Вы приехали сюда работать, а не спать. Если не хотите или не можете работать, то сегодня же куплю вам всем билеты на самолёт, - и, не переведя дыхания, главный начальник отряда продолжил, - Lо нас дошли слухи, что имеются люди, нарушающие режим отбоя. Сейчас я не хочу говорить кто они, но в случае повторения подобного они получат и за эти нарушения. Мастер что-нибудь будешь говорить? - обернулся Князь к Дзюбе.
-Нет.
-Завхоз?
-Два дня назад совместными усилиями мы засорили на кухне все мойки. Вы всё это знаете, уже видели даже воду на полу. Поэтому дневальные будут мыть посуду в бачках, а воду выносить на улицу, - пролаял с утра злой Хез.
В 6-50 за первой и третьей бригадами автобус не пришёл, поэтому их отправили пешком - идти минут 40. Я еду со второй бригадой работать на птицеферме: перетаскивать кур в новые помещения, за что отряду обещают яйца и парных кур.
Подпрыгивая на ухабах, Этьемез читал вслух последние газеты трёхдневной давности: политинформация в ходу. Птицефабрика дала о себе знать задолго - “амбрэ-82” - как определили бойцы - полезло специфическим запахом во все щели.
Вместо переноски кур бригадир Кикаев отправил меня со всей бригадой на бетонные работы.
Облезлый вагончик с зарешечёнными окнами понуро подпирает деревянный кожух проходящих над поверхностью земли труб. Рядом пыльная дорога, лужи, грязь. Кикаев достал гигантский ключ и открыл бытовку. Внутри темновато, грязно, пыльно. Половину бытовки занимает поднимающийся сантиметров на 50 настил. На стене графики дежурств по ТБ. В углу стол с покрытым грязной марлей бачком, в котором не работает краник. Кружки нет. В аптечке творится невообразимое свинство. На полу свалены в кучу лопаты, лом, вибратор, топоры, помпа-гномик.
Взяли инструменты, и пошли по зыбкому деревянному кожуху теплоцентрали с множеством дырок. Метрах в 30 тянулась над землёй труба, которую совсем недавно сделали шабашники. Подхватываемый ветром, мерзкий дух огромного скопления кур, нагло врывался в ноздри.
Начальник СУКЭПСа Никитин назвал птицефабрику одним из объектов местной продовольственной программы. Реконструируют старые помещения, строят новые. Князь подписал договор, по которому отряд должен залить фундамент под будущей столовой и котельной. Сейчас все силы второй бригады брошены на котельную. Уже до половины возведены стены и сделана крыша. Внутри две большие ямы с опалубкой и несколько маленьких.
Плотный, усатый, лет 45 сварщик Олег, почёсываясь, пояснил: “Размечали всё зимой. Может быть, вообще здесь хотели разместить что-то другое, а не котельную, поэтому возвели стены и крышу, а потом передумали. Дело тёмное. Ну, да нет худа без добра: в такую жару крыша над головой - это роскошь, и при дожде крыша тоже не помеха”.
С трёх сторон котельную защищают траншеи и валы земли. Затем ряды белых бараков друг за другом. Везде набросана всякая дрянь, трубы, мусор…
По дороге рысью промчалась стайка грязных свиней. Через недостроенную стену притягивал взор, убегающий вверх зелёный холм, украшенный белеющими берёзками.
Бригада работала буднично, без ажиотажа, без суеты. В большом проёме стены, глядящем на дорогу, поставили сбитое из щитов квадратное корыто под бетон. Положили в яму арматуру. Сварщик полез варить. Я пошёл на подмогу “крысёнку” Кутепову укреплять опалубку.
В исходе 10 подъехал первый маз. Чуть не половина бетона осталась в кузове: застыла в пути. По ТБ машина должна быть оборудована вибраторами. Разумеется, вибраторами и не пахло. Тб предусматривает ещё один способ очистки - использование человеком с земли специальной лопаты с длинной ручкой. Вариант бригады никакого отношения к ТБ не имел. По двое ребят с бортов залезли в поднятый кузов и начали сгребать густые, осаждённые тряской спрессованные комья песка, цемента, гальки. Долгая дорога разделила бетон на две фракции: жидкую сверху и гальку снизу. При подъёме кузова вода стекла. Гущу сгребали вручную.
Комсорг Янчишин-Читас больше всех болтает и один из самых явных сачков. Второй явный сачок - политинформатор Этъемез. Ещё два-три бойца сачкую исподтишка.
Кикаев сжёг вибратор, включив его в сеть без трансформатора. Поэтому когда приехал Хез на грузовике за курами, Кикаев поехал за другим вибратором на ХСУ к Борзенкову.
Первые носилки с прибывшей машины таскать легко: одна вода. Зато потом идёт только галька. Подходы к ямам скверные, очень большая вероятность последовать за бетоном. Лишь после того как Этъемез поскользнулся и удержался лишь чудом, Кутепов с одним из бойцов прикрыли наиболее опасные щели щитами.
Не давая передышки, машина с бетоном шла за машиной. Вскоре доставленный Кикаевым вибратор загудел, задрожал хоботом, утрясая бетон.
Ещё до прибытия первого бетона Читас и Александров сделали Т-образные палки для выглаживания бетона, которые бойцы называют “мандилками”. В перерыве Читас и Кутепов картинно применяли эти инструменты, называя друг друга: “Знатный мандильщик”.
Единственная бригадная девушка - Света Злобина - сегодня вяжет арматуру в третьей бригаде Дроздова, поэтому немногочисленные разговоры как минимум на две трети состоят из отборного мата.
Проработав полдня, я устал, до крови содрал мозоль на левой руке, ударил ногу, поэтому вернулся в лагерь к обеду. Бригада до 9 часов вечера залила два больших фундамента, выработав 21 куб бетона.
Гурский радует глаз. Он завязал сзади косичку, которую укрепил резинкой и украсил большой полевой ромашкой. Гурский Кикаев и Борзенков, взяв четырёх ребят как носильщиков, пошли в д-к “Ангара” проводить дискотеку.
Так как я успел раньше всех помыться в смрадной, грязной “душегубке” с мутным паром, то получил задание от Князя: «Док, отведи весь отряд в д-к на дискотеку. Это тоже обязательное мероприятие, Илья Захарович, - продолжал наставлять меня командир, - Не идут только больные и нарядники».
Я сделал попытку возразить: “Насколько я понимаю, что может быть добровольнее, чем развлекательная программа?”
-В отряде не может быть добровольности в отношении общеотрядных мероприятий. Это железный закон ВССО, - жёстко и неумолимо оборвал меня Князь.
Послав его про себя, разумеется, в полдесятого я собрал только желающих и, наплевав на все прелести строевой подготовки, мы пошли растянувшимся стадом баранов.
От подавляющего большинства бойцов благоухало винно-водочным ароматом, а человек 5-6 такими хорошими я ещё не видел, особенно окосел блондин из первой бригады Кузин.
Дом культуры “Ангара” - кубовидное строение в стиле модерн метрах в 50 от высокого берега Енисея. Входной билет бойцов - маёвка, а остальные граждане и гражданки выкладывают звонкую монету. В небольшом квадратном вестибюле, прошитом двумя рядами квадратных колон, с трудом выдерживающих неумолимое падение низкого потолка, угол занят невысокой, прямоугольной сценой. Помеченный всё той же ромашкой Гурский, Безбородов и Кикаев уже установили аппаратуру на двух столах и как только мы вошли, грянула ревущая музыка. Маёвцы оккупировали пространство рядом со сценой и начали “работать”.
Местных пришло мало, танцевали они ещё меньше, в основном цепко держась за кресла вдоль стен и за подоконники.
Гигант Митусов высматривал свою крупногабаритную пассию, но тщетно. Постепенно аборигенов прибывало всё больше и больше, они активно включались в общественную жизнь дискотеки. Козленко очень верно описал медленные местные танцы. Выстраиваются 20-25 чисто женских пар. Девушка-кавалер берёт свою “даму” левой рукой за талию, правая рука в руку и поплыли по кругу в вальсе, абсолютно не обращая внимания на ритм музыки, лишь бы медленная. Правда при диск-жокее Гурском это происходило не часто: быстрая мелодия следовала за быстрой, не давая отдыхающим отдохнуть.
Народу всё больше, кислорода - меньше, влажность - выше. Я потрогал одну из колон - она мокрая, хоть и не исполнила ни одного танца.
Из лёгкого пара пришли в тяжёлый Князь, Дзюба, Хез и сопровождающие их бойцы. Диск-жокей всё видит. Он остановил музыку, чтобы воскликнуть: “Дискотека категорически приветствует командира ССО Оболенского Михаила, завхоза Безбородова Александра и мастера Дзюбу Бориса”.
Под занавес 40 минут непрерывной «музычки» и для марафонцев - безостановочная пляска. “Сарагосса - забадай тебя комар”, Crazy music”, Obladi-Oblada.
К восторгу толпы местных ценителей диско-музыки Гурский перед входом в клуб снял с себя рубашку и выкрутил её, сделав на асфальте небольшую лужицу. Кикаев и Борзенков, под дружные аплодисменты зрителей, повторили тот же номер.
Наплевав на приближение полночи, лишь бы порадовать сердце командира, колонна бойцов заревела бравые солдатские песни, сокрушившие тишину спящих улиц.
Около часа ночи весь штаб, кроме исчезнувшего в комнате поваров инженера по ТБ Лещенко и ушедшего к агитбригаде Некрасова, засел в коморке. Две запотевшие, из холодильника бутылки водки украшали стол заседаний. Завхоз разливает. Гурский говорит Оболенскому: “Миша, ты ведёшь херовую политику. Ты решил задавить нас через других людей”.
-Я не допущу, чтобы эти фланцовки ночами пили чай, а потом днём спали на работе.
-Никто не спал, - заорал Гурский.
-Спали, - насупился Князь.
Лесосибирск-82. Хроника стройотряда. Первая страница
следующая страница