Верхнеозёрск-83. Записки врача стройторяда. Первая страница |
Верхнеозёрск-83 записки врача стройотряда -48-19 июля 1983 года. День двадцатый.
Все имена и фамилии изменены. Возможные совпадения - совершенно невозможны. Отряд будил комиссар, так как после спирта и димедрола командир в 7 часов глаза продрать не мог. Опять яркое, ослепляющее солнце и холодный ветер соревновались кто важнее. Перед линейкой Паша Безматерных сказал Куклину: "Две-три недели безделья – это нормально, если приезжают на новое место". -А на старом? – подумал я. После завтрака я пошёл с Ирой – сегодня по кухне дежурит она – в столовую за мясом. "С Валерой что-то серьёзное?" - с придыханием произнесла девушка. -Жить будет, - улыбнулся я, про себя добавим, - Но не знаю с кем. -Почему вы доктора все такие циничные, - обиделась Горбунова. -Хорошо, что она не слышала моих мыслей, - подумал я и опять улыбнулся, - А, что физики все не циничные? -Физики? Ну, не такие, как врачи. Вы привыкли видеть изнанку человека и жизни, вот и относитесь ко всему так. -А физики "замучались за синхрофазотронами". -Мы имеем дело с неживым. Я представить себе не могу, как можно ставить опыты на животных. Как люди способны резать человека по живому. -Всё для спасения жизни. -Только ли? Вы резали животных? -Я тоже старался этого не делать. Согласен, ты права, иной раз можно было бы обойтись и без экспериментов на животных. Вот мы и пришли. Тебя пугают эксперименты на животных, а божьи создания забитые для утехи чрева, это нормально? Сейчас мы купим 3 килограмма дохлятины и ты её сготовишь. -Всё-таки, вы очень циничный. Я иногда вас даже боюсь. -Вот как, а я вас боюсь всегда. -Славно поговорили, - улыбнулась Ирина. -Доктор, что с Васильевым? – встретил меня на пороге кухни в красном спортивном костюме и небритый комиссар. -У него совсем плохая нога: работать он не может. -Не открыть ли нам госпиталь. Трясти надо, трясти, доктор. Ты очень легко освобождаешь от работы. -Я так не думаю. -Подумай после работы, потому что на работе надо трясти. -Чтобы заработать на комиссарские штабы, - подумал я. Минут через сорок, когда мы стаскивали панели и собирали их кучами, чтобы трелёвочник перевёз к домику, подошёл Куклин. Минут пятнадцать он наблюдал за трудящимися, а потом зачастил: "Кругом делается распиздяйство. Школьный послал на пилораму стаскивать брёвна, а брёвен нет. Трелёвочника тоже нет. Доктор, ты запретил таскать тяжести Воробьёву?" – неожиданно почти выкрикнул он, уставившись на меня. -Да, у него радикулит. -Ты окончательно хочешь устроить из отряда больницу и себя сделать главным врачом, - осклабился он, давая мне понять, что шутит. Я не согласился, проговорив про себя: "Тебя в штат больницы я не возьму". -Мы планировали, что ты, Воробьёв, Алексеев и кто-нибудь из 4 бригады будете на второй площадке таскать и ставить панели, но ты устроил Воробьёву болезнь, потому всё меняется. Возвращайся на свой домик и начинай трясти. Воробьёв опять сидел наверху – это он может, а остальные подносили и ставили панели. Работать и сегодня никому не хотелось: леность и сонливость обуяли всех; двигались, лишь заставляя себя большим усилием воли. Подошёл улыбающийся мастер. Он взял с кучи песка мою каску, надел её на себя и расплылся в ещё большей улыбке. -Что случилось? – спросил я подозрительно. -А ничего, я – идиот… -Откуда такое самоуничижение? -Если брать всё в голову, то можно загнуться, как командир, - оскалился Жигарев на всю ширину рта – ёще немного и порвётся, не сошьёшь. -Под Швейка работаешь, - кивнул я, подумав, - Всё лучше, чем работать под панелями. -Да, убили нашего Фердинанда, - передал он мне каску. -Я знал двух и ни одного из них не жалко, - включился я в игру цитат из Гашека. Жигарев ушёл, я с завистью посмотрел ему вслед. Опять схватили, подняли, понесли, поставили, укрепили внизу. И по новой… -Как люди занимаются такими делами всю жизнь? – подумал я, опять вспомнив слова Безматерных об отрядной мафии, принадлежность к которой даёт возможность получить бабки, не вкалывая. Вскоре меня позвали перевязать поранившего руку Харатьяна. На обратном пути я заглянул в штаб - малый Вычислительный Центр: Безматерных и Жигарев, заваленные бумагами, сидели каждый перед своим калькулятором, и творили наряды. Из-за моей спины выкрикнул Куклин: "Покрасивше пишите". -Стараемся, - вытянулся мастер, - Доводим зарплату с домика до 3400 рублей. Я вспомнил, что вчера Ерохин предлагал попросить Иван Семёновича приказать написать эти калькуляции Прокофьеву, но Безматерных и Жигарев резко возразили. "Правильно, тогда им придётся выйти на объекты", – подумал я вчера и сегодня, - А так оно веселее. Можно и под Швейка поприкидываться. Командир молча лежал в полудрёме. Я осмотрел, послушал лёгкие. -Я знаю, у меня обострение фарингита, - поставил Ерохин себе правильный диагноз, - Со мной это случается несколько раз в году. Сейчас лучше – вчерашнее лечение помогло. -В госпиталь его, в госпиталь, - пританцовывал Куклин. -Знаю я твои намерения, - буркнул командир, встал и вышел из комнаты. Я пошёл за ним следом. "Всё, Паша с ними", - шепнул он мне на улице. -Этого следовало ожидать, - пробурчал я, - подумав, - Надо же было быть таким идиотом, чтобы взять в отряд командира прошлого года, его жену, с которой он собирается разводиться, её любовника. Одно лишь утешает – себе тоже взял любовницу. Хорошая, кстати, девка – смотрит, как самая преданная собачка. Жалко только меня ненавидит, как и все остальные, - неожиданно я физически почувствовал, что устал от нахождения в этом мощном поле ненависти. Видимо есть что-то и во мне, что вызывает у них такую ненависть. Неужели прошлые врачи не спрашивали с них ничего? Даже моих самых минимальных требований? Не могу поверить. Выставив стенку, мы положили несколько панелей и легли расслабиться. Купол бездонно-бесцветного неба манил и расслаблял, накрывая всех и всё. По всему небу были разбросаны кусочки, крошки, крошко- и кусочко- Шустрее всех невысокий крепыш с выгоревшей чёлкой Жогов. "Тщательнее надо, тщательнее, - говорит он, - Если работа есть, то необходимо сделать её всю и быстро. Продолжаем, мужики. Продолжаем". -Всё верно, - поддерживает Жогова длинный, худой Александров. -Сейчас, - раздражённо огрызается Кощеев, распластавший члены по панели. Инженер по ТБ с трудом встаёт, чуть кривясь от боли, хватается за спину. Я тоже поднимаюсь. Делать нечего: Кощеев следует за нами, всем своим видом показывая, как ему этого не хочется. Вскоре я пошёл на кухню снимать пробу с обеда. Грязь. Бардак. Хлев. И все подобные слова для описания состояния кухни. Возле домика с видом лунатика стоял командир - вчерашнее лечение оказалась сильнее, чем он ожидал. "Валера", – окликнул я его. -Что? – оглядел он меня мутными глазами. -Валера, на кухне продолжает твориться недопустимое. Я уж не говорю о возможном выговоре, но и по существу, антисанитария может привести к болезням. -Ты хочешь резать талоны? -У меня нет выбора. -Сегодня дежурит Ира. Значит, ты начнёшь с неё? Я пожал плечами, подумав: "Чёрт подери тебя вместе с твоей любовницей". -Таким образом, ты доставишь большое удовольствие Петричук: не знаю за что, может быть из-за меня, но она ненавидит Иру. Как и полностью находящиеся под её контролем Юля и Татьяна. -Меньше всего я хочу доставить удовольствие Свете, но ты должен понять и меня. -Хорошо, дай мне ещё шанс: я переговорю с Ириной. -Не только с Ириной, но и с остальными. -Идёт война и мы с тобой по одну линию фронта. К сожалению, с прибытием Паши их силы резко возросли, поэтому мы должны особенно взвешивать наши шаги. Ты ищешь справедливости или заработка? -Эту тему мы уже обсуждали, - подумал я и бросил, - Паша он же па'ша. Черт подери, Валера, я тебя очень прошу, сделай им предупреждение. Последнее предупреждение, а не китайское 2009. Так невозможно, вплоть до мелочей. Утром я попросил Иру поддерживать огонь в летней печке, чтобы в обед смог быстро стерилизовать шприцы. Прихожу сейчас – печка потушена. Я не знаю, что такое справедливость. Я хочу привести от сюда денег, но я совсем не хочу, чтобы из-за меня заболел кто-то из бойцов. -Я понимаю, - заморгал глазами Ерохин, - Я решу эту проблему. -Уж постарайся, - буркнул я. Возвращаясь на кухню, я думал: "Решишь эту проблему, как и всё остальные". Появились грязные, все в краске Юля и Света и тут же уселись отобедать на кухне. "Сказать им или не сказать?" – размышлял я, снимая пробы. "Это вам", – протянула мне Ирина тарелку щей. "Черт с ними, выскажу всё в другой раз", – взял я предложенное и сел возле окна, подумав, что надо бы вернуться на площадку, но как раз в этот момент в группе других бойцов, пришла и моя бригада. -Где хлеб? – загалдели бойцы, рассаживаясь. -Хлеба нет, мальчики, - просюсюкала Ирина, - Вместо хлеба несладкие баранки. Съев щи, я спросил: "Ира, добавка есть?" -Вы разве не видите, что я ещё очень многим не дала? – заорала она. -Достаточно, что ты даёшь командиру, - подумал я и раздражённо бросил, - Я ничего не вижу. Я просто спросил и хотел услышать от тебя простой ответ: "Есть, нет, или на худой конец – не знаю. Я просил взять у заведующей столовой хлорку? Где она?" -Я её не взяла: было некогда. -Когда был готов обед? -Два часа назад, - неожиданно сболтнула она. -Два часа не хватило сходить в столовую, - резко дёрнул я руками, отчего Ирина вздрогнула, - Сидела, небось, и балдела в комнате, - подумал я и добавил, - Вы посмотрите, какая грязь в столовой. Вам самой не противно? Не услышав ответ, я вышел на улицу. Ерохин полоскал горло возле своего крыльца. -Валера, надо издать приказ запрещающий нахождение на кухне всех кроме дежурных поваров и, кончено, же любых лиц в рабочей одежде, даже если они повара. Приедут, дадут такой пизды и будут совершенно правы. -Света и Юля, - сплюнул Ерохин. -Да. Если ты не поставишь их на место своими способами, то я возьму ножницы, буду резать талоны и писать выговоры с посылкой копий в районный штаб. -Я поговорю. Я уезжаю по делам и оставляю вместо меня Жигарева. -Вот так новость: значит, с Куклиным отношения совсем испортились, - подумал я. В этот момент на кухню приковылял Васильев, которому я запретил, из-за состояния ноги, ходить дальше туалета. Я решил подождать ещё день и, если состояние ноги не улучшится, вызывать вертолёт для перевозки молодого человека в онежскую Центральную Районную Больницу. -Сделать ему втык или не сделать? – думал я, пока за Васильевым не закрылась дверь столовой. -Вот, почитай приветы из Архангельска, чтобы тебе не было скучно в моё отсутствие, - протянул мне командир два печатных листа. Приказ N 2 по Архангельской Зоне ССО МГУ. 28 июня 1983 года.В целях улучшения медико-санитарного обеспечения студентов отрядов и расширения помощи зональный штаб приказывает:
I. Провести недели санитарного благоустройства с 29 июня по 5 июля. Верхнеозёрск -83. Записки врача стройотряда. Первая страница следующая страница возврат к началу. |