Встречи.
Главная страница

Верхнеозёрск-83. Записки врача стройторяда. Первая страница

-108-

Всё нижеизложенное не имеет к прекрасной действительности никакого отношения.
Ненормативная лексика используется только в силу крайней необходимости.

Командир был чем-то явно недоволен, о чём говорила каждая чёрточка его лица и складочка на одежде.

-Как добрался, Валера? – не прекращал махать молотком Николай.

-Пешком и на машинах. В СЭС я не заходил, - перевёл Ерохин взгляд на меня, - Зачем? Пусть они сами с Марковым и решают: осталось-то 10 дней. ОРС нашу заявку принял, - посмотрел Валера на меня, - А где комиссар? – опять глядел на меня командир.

-Не знаю, в пределах, - развёл я руками.

-Где Куклин? – сделал Ерохин несколько шагов в направлении инженера по технике безопасности.

-Пашет где-то. Шурик делает много и очень важного для отряда.

-Опа, - подумал я, - И ты, Брут, и Воробьёв подался в местную политику. Не отряд, а Мадрид какой-то. Но я всё равно обязательно сегодня же спрошу: «Зачем к Макарову ходить втроём, если не собираться драться, особенно в свете последних решений об интенсификации деятельности: с бойцов требуют крыльцо в день и так далее. Управленческий аппарат отряда вызывает белую зависть у прочих трудящихся. Посмотрим, чем это кончится? Может ли Иванов стать на мою сторону? Воробьёв отпал, хотя кто его знает? Командир? «Поглядим – увидим»? - сказал слепой. Потом напомню и о табеле. Вдруг удастся сколотить контркоалицию?

Перед заходом солнца пошёл сильный, крупный дождь, наотмашь стегая всё нижнее жирными, взрывающимися каплями. Но грозные тучи не совладали со всем небом и потому со стороны Песчаного озера светило блестящее солнце. От его слепящей лучезарности засверкали металлические щиты котельной. Двумя кругами опоясали посёлок чёткие, яркие, роскошно-радостные радуги.

Завершая день, наконец-то, зажёгся свет. Хорошо-то как. Цивилизация вернулась.

За ужином командир был каким-то болезненно возбуждённым: «Доктор, что же ты за кухней совсем не следишь?»

-А она закрыта, - небрежно бросила проходившая мимо нашего стола Юля.

-За такие слова поедешь домой, - задёргалось всё лицо Ерохина.

-Хоть сейчас, - скрылась Грибкова за перегородкой.

Я думал, как возразить, но Ерохин приблизил своё дёргающееся лицо ко мне и заговорил почти шёпотом: «Слушайся, доктор, только меня и никого не бойся. Ну, пора на штаб. Ты знаешь, что у Рыбкина пилорама даёт по 50-60 досок в день – нет брёвен, леспромхоз не возит»? - зачастил он.

-Зачем он мне это говорит? – подумал я и прошептал, - Ты как в горячке, что с тобой? Что случилось?

-Достали. Все меня достали. Мы приближаемся к буре.

-В стакане воды,- усмехнулся я.

-Если бы. Мы с тобой… да, ладно, пошли, на самом деле, на штаб.

-Ты полагаешь, будет весело?

-Ещё как.

Первыми вошли в комнату комиссара, мастера и инженера по ТБ Ерохин, Воробьёв и я.

-Ну, Николай, что здесь происходит? Как наряды? – устало плюхнулся на стул командир, вытянув ноги.

-Я не знаю. Паша, может быть, знает, но не говорит. Считает, что это только его дело.

-А что Жигарев и Куклин, - снял очки командир, указательными пальцами потёр глаза, встал и начал прохаживаться перед столом.

-Они, - начал отвечать Воробьёв, прилёг на кровать и пресёкся - в этот момент в штаб вошли Безматерных и Куклин и сели на кровать комиссара. За ними следом ввалились Жигарев, Иванов и Александров.

С первого взгляда было видно, что Безматерных на редкость заведённый, напряжённый, натянутый, как струна перед самым разрывом. Воцарилась неприятная тишина.

-Как наряды? – придал Ерохин своему голосу максимально доступное ему безмятежно-мирное звучание, как будто бы ничего не происходит и всё обычно, рутинно, как всегда.

-Нормально, - сквозь зубы огрызнулся Безматерных и даже чуть прищёлкнул ими: сейчас съест кого-нибудь или хотя бы укусит.

-Что с домиками? – начал барабанить по столу правой рукой командир.

-Макаров режет: осталось 1500 рублей.

-Это на 300 рублей больше, немного значит.

-980 рублей, - чуть оторвал своё тело от кровати как всегда возлежащий Жигарев, - Запомните эту цифру: именно на неё написал наряд Прокофьев.

-Макаров нам режет, заявляя: «Ну, вы, ребята, такого тут понаписали. Такую туфту своим мы ещё пропускаем, а у вас ведь на 20% снижены нормы выработки, - с трудом, сдерживаясь, от чего-то распирающего его, ронял слова Безматерных.

-Значит им плевать на слова Толпугова? – придал голосу наивность Ерохин.

-Да, - как придавил звуками всех Безматерных, - Ещё нормировщица, может быть, срежет, но сейчас не об этом речь. Сейчас дело другое, очень некрасивое. Я даже не знаю, как ты мог допустить его, это Ирина… - внезапно оборвал свой монолог Безматерных, и на всех рухнула обрушившейся горой тишина.

-Что решили с девочками? Что они завтра делают? Кто дежурит на кухне? – разорвав молчание, предпринял Ерохин крайнее усилие, чтобы избежать надвигающегося и неприятного.

-Я сейчас скажу эмоционально, - злобно жестоко выбросил из глубин своего существа Безматерных, - У них есть работа.

-Я уже видел сегодня, как они работают, - бесцеремонно оборвал Ерохин Чёрного кардинала - с этого мгновения я решил именовать Безматерных только так и никак иначе.

-Это всё из-за Иры, - дрожащим голосом, тряся головой и чуть покачиваясь корпусом, жёстким импульсом пресёк командира Безматерных, - Почему ты так себя ведёшь? Это все видят и это просто стыдно! Так не поступают! Почему девчонки работают, а её ты совсем освобождаешь от работы? Почему? – взвизгнул всегда поражавший меня своим спокойствием Безматерных. Вона как, вот тебе и нервишки зашалили, когда за живое схватило.

-Её никто не освобождает, - спокойно, через чур спокойно, застыв в центре комнаты произносил слова Ерохин, - Я вообще хочу, чтобы она получила дела от Димы Григорьева, вела их и работала на кухне…

-Это совсем не дело, - взвился Безматерных, заставив ещё раз замолчать командира, - Финансовые дела – это твои личные дела. Я их всегда решал сам, а с Ириной просто стыдно и это все видят, - выкрикнул он из-за всех сил.

-Теперь и слышат, - пробурчал я, так что понял только сидевший рядом со мной Иванов, который посмотрел на меня и усмехнулся.

-Да, Валера, почему она отдыхала, и сейчас? – скривился, как некое человекообразное комиссар.

-А два дня назад, когда девочки летали в Онегу, какими производственными делами они там занимались? – перешёл Ерохин в наступление.

-У них за это и не стоят рабочие дни, - дёрнулся всем корпусом Безматерных.

-А ты думаешь, у Ирины будет намного больше рабочих дней, чем у них? У неё и будут стоять нули.

-А зачем нам вообще нужны такие люди, от которых мы сейчас хотим избавиться? - опять изобразил что-то вызывающе неприятное на лицевой части черепа Куклин.

-Не нужны, вот пусть они втроём и уезжают, а на кухне будет одна Татьяна, - опёрся Ерохин о край стола, как будто ища у него поддержки.

-Это опять из-за неё, - окатил вновь засыпающий посёлок грозными раскатами своего возмущения Безматерных, - Из-за неё ты не пустил девочек в Маложму, а сейчас решил всех их выгнать, хотя дело у них есть, минимум на шесть дней – конопатка и покраска наших домиков.

-Да, Валера, ты ведь мне и сам говорил, что они работают лучше многих мужиков, а сейчас почему-то поменял своё мнение? Во-первых, для них, действительно, есть работа – конопатка, а потом покраска, а, во-вторых, они создают определённую атмосферу в отряде, хотя главное, конечно же, это – производство, - каждым своим словом вроде бы пытался погасить страсти Иванов.

-Ладно, а как материалы? – махнул рукой командир.

-Похоже, что материалы – это последнее, что интересует сегодня собравшихся, - пробурчал я опять-таки лишь для себя и для Иванова.

-Ты прав, - ответил он мне так же тихо.

-Мы договорились: будут везти из Онеги, - отмахнулся от нелепого в данный момент вопроса чёрный кардинал.

-Я об этом ещё 10 дней назад договорился с Макаровым, - поправил чёлку Ерохин, толкнув стол задом.

-Он нам этого не сказал, но дал сегодня своё согласие, - перевел дыхание, чуть успокаиваясь Безматерных.

-Я и с Марковым разговаривал. Он сказал: «Хорошо, но материалов у нас очень мало», - начал размякать и Ерохин.

Но не тут-то было: «Ты всегда стремишься закрыть работу вместо того, чтобы искать её, - вновь взвился голос Безматерных, хлёстко, как ударами кнута стегая каждым словом командира, - Зачем разговаривать с Марковым, который ни хера не знает. Это надо выяснять у его начальника снабжения. Марков знает об этом так же мало, как ты о стройплощадке», - на самой высокой ноте, пике нарастающего крещендо внезапно оборвал свою атаку Паша.

Ерохин сжался, скукожился, сел на стул, подобрав под его сидение свои тоненькие ножки: «На сколько человек у нас есть работа?»

-Человек на 20, - умиротворённо, победителем откинулся на стенку комиссар, скрипнув всеми пружинами своей кровати.

-Я думаю на 10, - голосом полным неуверенности и сомнения сказал Ерохин.

-Ты очень мало бываешь здесь, чтобы знать это, - продолжал торжественную порку Паша Безматерных – Чёрный кардинал, по-царски вышедший на белый свет, чтобы творить суд по своему хотению.

-Каково мнение мастера о количестве людей и о девочках? – заискивающе, ища поддержку, обратился всем своим щупленьким тельцем в сторону Жигарева Ерохин.

-Вопрос, прежде всего, идёт не о количестве, а о качестве людей, как высказывались уже товарищи, - умиротворённейшее лицо и голос вальяжно возлежащего Жигарева хлестнули Ерохина даже сильнее истерических выпадов Безматерных.

-Я прошу твоё мнение, - продолжал подласкиваться командир.

-Я его и говорю: по всей видимости, для трёх девочек работа, на самом деле, есть: конопатка и покраска.

-Да, да, да, - закивал Иванов.

-И я хотел этого в союзники? Он чётко просёк, где сила. Физик всё-таки, - с внутренней усмешкой подумал я, успокаиваясь и расслабляясь, - Надо знать, на какую лошадь ставить.

возврат к началу.