Встречи.
Главная страница

Верхнеозёрск-83. Записки врача стройторяда. Первая страница

-103-

Всё нижеизложенное не имеет к прекрасной действительности никакого отношения.
Ненормативная лексика используется только в силу крайней необходимости.

-Доктор, - окликнул меня Цымбал в лагере, - Куклин сказал, что как только ты вернёшься, иди мыться, а то потом будет очень много народу.

-Триумвират подмывается, - крутилась у меня в голове нелепая фраза по дороге в баню.

-Илья, - столкнулся я нос к носу с парнем из Маложмы, - Куда торопишься в темноте?

-В баню, подмываться.

-Что? Что? А-а-а. А я пришёл к вам в гости и кое-что попросить. У нас работы ещё недели на полторы: то краски не было, то краскопульт сломался. Комиссия принимала хер знает как. Эти бляди влазили все дыры: тут исправьте, тут доделайте. Это они специально, чтобы аккорд не платить. Где командир?

-В Онеге.

-Лёгкий он у нас на подъем – всё время гуляет где-то. Придётся с комиссаром договариваться.

Парилка оказалась совсем маленькой – человек на 5, хотя в посёлке уже проживало несколько сотен.

-Просто никто из местных работяг и химиков не моется, - развалился Жигарев на полке, подставляя свои обильные телеса под удары веника Куклина.

-Сейчас доктор прочтёт нам лекцию о пользе пара и необходимости соблюдения гигиены, - сидел на нижней полке Безматерных, потихонечку стегая себя распаренным берёзовым веником.

-Плесни-ка, Паша, - закричал всё больше и больше входивший в раж Куклин, хотя и так дышалось с трудом.

Безматерных безропотно выполнил распоряжение комиссара – начальство оно и в бане без трусов начальство, отчего пришлось закрыть нос – настолько стал обжигающим воздух. Мы потерпели ещё несколько минут и все как один выскочили, как были голышами на улицу и прыгнули в озеро, в мгновение, сменив жгущий жар парной на леденящую воду. Понять охватывающее всё существо физическое и психическое блаженство, способен лишь переживший подобное действо.

Своевременное возвращение в тепло расслабляло и ещё больше умиротворяло.

-Эх, пива не хватает, - мечтательно произнёс Жигарев, вылезая на берег.

-И девушек, - добавил Безматерных.

-Мне хватит, - пошёл я вытираться и одеваться.

-Илья, - начал подбрасывать новую порцию дров в печку Куклин, - Скажи бригаде Александрова и Воробьёву, чтобы они пришли минут через 20.

Не успел я отойти от бани даже на несколько метров, как мне навстречу попались лёгкие на комиссарском помине инженер по технике безопасности и бригада Александрова.

-Ну, чего я сейчас-то буду их дёргать, пришли люди? Не станут же они отсюда возвращаться? – подумал я и молча прошёл мимо.

На ужин каждый получал кусок жареного мяса.

Я мирно сел в углу, испытывая сладкую дрёму разливающейся по телу безмятежности. Но не тут-то было.

Печатая шаг, в столовую вошёл комиссар, а за ним семенил вроде бы простой, а на самом деле совсем и не такой боец Безматерных. «Ты не сказал», - подбежал ко мне Куклин.

-Нет. Люди были уже рядом с баней. Ты мог бы обратить внимание на разницу во времени между моим уходом и их приходом.

-Ты всё напутал, сейчас всё пойдёт шиворот-навыворот.

-Всё, включая расписание движения поездов по БАМу, - повысил я голос, - Я встретил их рядом с печкой. Что же следовало им говорить? Кругом, шагом марш! Надо было задержать их и спровадить?

-Оставь его, Шурик, - дёрнул Безматерных комиссара за рукав. Он ещё что-то добавил, но тихо, чтобы я не разобрал ни слова.

Блаженное настроение испарилось. Наполнившись раздражением, я вышел на крыльцо и подумал: «Осталось две недели. Надоело мне тут. Я должен пахать, когда Жигарев, Куклин и Безматерных просто хорошо проводят время. Они – мафия, а я – приблуда, которая не может найти общий язык с местной власть предержащей. Из-за особенностей аборигенной жизни мои нормальные отношения с командиром Ерохиным – это лишь минус в моём послужном списке. Правда, лучше уж собирать чернику. Может быть, действительно, удастся получить за неё какие-то деньги? Чем чёрт не шутит, когда Бог спит. Осталось две недели…» Я вернулся в столовую и сел пить чай.

Света принесла порции командующему триумвирату и поставила перед ними дымящиеся тарелки: «Завтрака не будет. Нечего готовить – в магазине ничего нет. Если бы вы думали об этом, когда ездите в Онегу, а то…» - она перевела взгляд на меня.

-Командир идёт в ОРС, - почему-то почувствовал я неловкость, как будто бы ляпнул что-то совершенно неприличное в самом изысканном обществе.

-Командир идёт в ОРС, - насмешливо повторила Петричук, - Могу себе представить эту сцену.

-Нет, Светик, даже ты её представить не можешь, - едко выдал Жигарев.

-На завтрак могу сделать только манную кашу и чай.

-Ну, и сделай, - придал своему лицу нехарактерное для него сладкое выражение Жигарев, - Все кто ели твою манную кашу, меня поддержат обеими руками и всеми оставшимися зубами.

Петричук расплылась от восторга и, покачивая тощенькими бёдрышками, молча и торжественно унесла своё худосочное тельце на кухню.

-А я всё прошу прессу, - весело наворачивал ужин Флёров,- Всё остальное у нас есть: крыша над кроватями, то есть даже во время самого сильного дождя не каплет, три раза в день кормят, дают работать. Только прессу дайте и всё…

Услышавшие засмеялись, а Жигарев заговорил: «Вот он, счастливый человек в своём самом простом и кондовом исполнении».

-Гомо совьетикус, - подумал я.

-Что же ты, боец Григорьев, - грязными руками котлетки делал? – насмешливо, как обычно сквозь забитый под завязку полный рот, бросил Куклин.

-Я не знал, что нельзя, - медленно, как обычно, проговорил Дима.

-Спокойный до ужаса. Ему всё хоть бы что, до лампочки. Кожа, как у носорога, - подумал я.

-Согласно распоряжению инженера районного штаба ты отчислен из отряда, - сказал Безматерных.

-Я могу просидеть здесь и до конца, - всё так же безмятежно выделял из себя слова Григорьев.

-Ты-то можешь, но приказы зонального штаба не обсуждаются, - без тени эмоций на лице проговорил Безматерных.

-Почему в армии чистят картошку? – выкрикнул Куклин.

-Я тоже могу чистить картошку, - безбурная речь Григорьева навевала сон.

-Ты всё делаешь в основном тяп-ляп, - включился в атаку на бойца бригадир Иванов.

Григорьев пожал плечами: «Я могу просидеть здесь до конца».

-Ты-то можешь, а вот можем ли мы? – на глазах начал раздражаться Безматерных.

В этот момент в столовую вошёл приглашённый на ужин комиссаром рамщик Гриша. Заранее предупреждённая Света, мгновенно принесла ему полную тарелку отборных кусков мяса. Поедая угощение, Григорий говорил: «Раньше куб на пилораме стоил 5-60. Сейчас – 4-60. Говорят, что планируют довести до 4-30, и это включая раскатку, раскреповку и выход. Доведут до того, что никто работать рамщиком не будет. Как с бетоном: никто из наших мужиков на бетонные работы не пойдёт. Мне сколько раз Школьный говорил пойти на бетон, а я ему: «Видел», - Гриша сложил здоровенную дулю – такими уж огромными ручищами наградил его Всевышний, - Зачем это надо? Шесть рублей в день. Лучше я вообще гулять буду. Завтра я уезжаю в Онегу в контору получить расчёт. Больше работать не буду: настроения нет. С вами трелёвочника не дают, что это за работа? Хуйня одна. Вельские приезжают со своим трелёвочником и мы за смену гоним не меньше 23 кубов. А так у меня настроения нет».

-Останься Гриша, - даже перестал есть Куклин, - Мы тебя не забудем, да и со Школьным поговорим, чтобы он тебя не обидел.

-Не, меня дома с 25 июля ждут. Школьный меня уже попросил, но я ему положил заявление с восьмого. Надо старухе-матери до холодов успеть крышу шифером перекрыть.

-Забери заявление Гриша, - продолжал канючить Куклин.

-Нет, «…уж если я чего решил, то выпью обязательно», - процитировал работяга Высоцкого.

-Эх, и подводишь ты меня. Илья, - переметнулся Куклин.

-О чём речь? – не понял я.

-Ты устроил бардак в бане.

-Издевается? Смеётся? Или на самом деле так считает? – подумал я.

-Пиздить их: командира и комиссара, - неожиданно вмешался Гриша, - Топор каждому в спину и ладно. Били вас под Мадридом, - посмотрел он на Куклина, - И сейчас продолжим, а то они мышей не ловят. Надо заставлять их: один туда, другой сюда, да чтобы сами пахали, а если нет, то по шее, по шее…

-А ведь, похоже, что он не шутит: любое, даже чужое начальство не любит, мягко говоря. Глас народа – глас Божий Может быть весело. Как там «русский бунт, бессмысленный и беспощадный», если не ошибаюсь, - подумал я.

-Времени уже много, - потянулся Жигарев, - Спать хочется. Штаб сегодня проведёте без меня,

-Уволю тебя приказом комиссара с завтрашнего дня, как не справившегося, - бойко выдал Куклин.

-Давай, только рад буду.

-Днём мужики тянули провода, - заговорил Глеб Иванов, - Прямо по ним ходили, да ещё в кошках. Кто это видел, тот не будет сомневаться в том, что электричество здесь будет недолго.

-Тебе-то что: ты своё сорвёшь, а там хуй с ним со всем, - встал Гриша, - Ну, прощайте, спасибо за угощения, - оставил он столовую.

Я последовал примеру рамщика.

возврат к началу.