Встречи.
Главная страница

Неучёные
заметки
путешествующего
израильтянина.

Анапурна. Прерванный маршрут.
Первая страница.

-7-

Никакие совпадения с ныне здравствующими людьми, жившими в прошлом и собирающимися сделать это в будущем, невозможны, просто потому, что непонятно, какое отношение к реальности имеет всё написанное ниже.

-Так как вешалок нет, то торчащие из стен гвоздики есть огромное достижение местного гостиничного сервиса, - развешивал я на них свои вещи, в том числе мокрую, хоть выжимай, побелевшую от выступивших солей футболку.

-Точно, - усмехнулся Пётр, отрываясь от чтения «Православие - религия будущего».

За одной из стенок кто-то печально кашлял. Из-за другой доносилось слегка прерывистое дыхание. Заснул я мгновенно.

Проснулся затемно. Где-то звучали голоса.

Поутру оказалось, что половина группы не спала.

Утреннюю тренировку проводил Сергей. По сравнению с Олегом он почти не шутит, говорит лишь самое необходимое. Нет сомнения, он тоже большой мастер, но толи я привык к Олегу, толи его стиль мне подходит больше, но с Олегом я чувствую себя намного приятнее. Хотя тренировка Сергея мне понравилась – она, на самом деле, зарядила энергией. По завершении занятий, Сергей заявил: «В 7-30 собираемся с вещами во дворе гостиницы».

-С вещами на выход, - опять вполголоса повторил я.

Я попросил у жены Олега Наташи что-нибудь против потертости, и она дала мне: «замечательное средство» какой-то фирмы, с которой она сотрудничает – система многоуровневого маркетинга овладела и Россией.

Сборы и приготовления проходили на ресторанно-гостиничной лужайке. Последние фотографии. Света вновь обнимается со своим бывшим мужем нынешним другом, как будто бы молодожёны или не виделись много лет. "Что они этим демонстрируют?" – подумал я. Носильщики нагрузились. И вперёд.

Часть пути прошёл рядом с моей знакомой по весне Верой.

-Удалось куда-нибудь выехать? – начал я.

-Нет. Хотя, 10 дней провела в тренировочном лагере на Ладоге. Жили в палатках. На конец недели собиралось человек до 20, а на недели оставалось не больше 10. Было очень здорово. А вы?

-Я трудился – зарабатывал деньги и дни.

И опять нас разделил подъём. Мне стало казаться, что даже по сравнению с весной я поднимаюсь намного медленнее. «В чём дело? Что мешает? - бороздили мозги безответные вопросы, - Что со мной?"

Вновь припекало. Большую часть времени я шёл в гордом одиночестве. Одно утешало – носильщиков всё же обгонял.

На одном из относительно ровных участков мы пошли рядом с моим сокамерником Пётром. Нас догнал Олег: «Ну, как Илья, адаптируетесь?»

-Нормально. Только натёр одно место - пах и это создаёт некоторые приятности.

-У меня есть нож, - сказал Олег.

-Отрезать ногу, - засмеялся я и вместе со мною Пётр.

-У меня не такой юмор, - как-то очень серьёзно прореагировал на мою реплику Олег.

-Когда я был толстый - 120 кг, то всё время натирал пах. Помогал только стрептоцид, - сказал Пётр.

-Сколько ты сбавил? – спросил Олег.

-За 2 года сбавил 60 килограмм.

-Здорово, - окинул я взглядом худощавого молодого человека лет 30, - Как вам это удалось?

-Ничего особенного. Я решил, что должен похудеть. Стал следить за диетой и тренироваться. Ничего сверхъестественного.

-Худеть легко – трудно не поправляться, - вспомнил я свой печальный опыт вместе с афоризмом Чехова, - "Ожирение – болезнь неизлечимая".

-Надо всё время за собой следить. Если я набираю килограмм-два, то тут же ограничиваю себя.

-Вы едите мясо?

-Во время сбрасывания веса ел, но семь месяцев, после того, как стал заниматься йогой, перестал. Я, кстати, не считаю, что поправляются от мяса. Во всяком случае, я перестал его есть не для похудания или поддержания веса, а просто потому что почувствовал: йога с мясом не совместима.

Первый длинный привал в ресторане «Саянг». «Вышли в 7-40, прошли уже около пяти километров» - сказал Влад.

Неожиданно я заметил, что отсутствуют вчерашние бунтовщики и снежный барс Василий. Последнее меня обрадовало. Я не мог объяснить почему.

-Вчера они проявили легкую агрессивность. Зачем их вести по святым местам? – негромко сказал Олег Сергею.

Сергей лишь пожал плечами.

-Хотя, если только пока пузыри не пойдут? Виктор ворчал больше всех. Он за весь год ни разу не занимался, ни разу не появился ни в одном зале.

- Отправить назад, да и весь разговор, - отпил масал чай Сергей.

-Тем более, что он и сам отпал - сразу же после выхода, вроде бы подвернул ногу и вернулся в гостиницу, - налил себе ещё одну кружку Олег.

Солнце припекало. Но в тени, да ещё с ветерком стало холодно.

Неожиданно на одном из переходов в сознание родилось: «Не огорчайся вчерашним подъёмам - сегодня они могут обратиться в спуски. Не радуйся вчерашним спускам - сегодня они могут обратиться в подъёмы, - мгновения тишины и новая мысль, облачённая особым, непередаваемым словами ощущением заполнила всё моё существо, - Стать частью гор. Слиться с ними. Мы – одной крови. Мы одно и то же. Этого нельзя понять на равнине. За это стоит лететь 11 и больше часов. 14 часов ожидать починки самолёта. Идти, заливаясь солённым потом…»

Дорога, мягко говоря, не простая, особенно с натёртой промежностью и начавшей болеть спиной. Раза три я спрашивал у встречных непальцев: «Сколько до деревни Чамши?» «Остался час», - всегда слышал я ответ. Часа через два пути - вновь: «Остался час». Не прошло и пяти минут, как я вошёл в деревню.

Путь в одиночестве чреват, даже по такой тропе, с которой вроде бы невозможно сбиться. Два раза непальцы спасли меня от крутой неприятности, когда я выбирал не то направление. Откуда-то, средь полной пустоты, проведение посылало мне этих людей, и они кричали мне без всякой просьбы: «Иди в другую сторону». Потом был подъём по ручью. У меня стали возникать сомнения: неужели это и есть наша дорога? Пока уже не очень зная, что делать, я не увидел какашки мулов.

Деревня – цель того дня - в основном тибетская - Джамши; хотя я и называл её Чамши, местные меня понимали. Двухэтажный гестхауз под вывеской «ЛХАСА». Номера подобные вчерашним, только здесь вместо фанеры доски. Розеток в номерах нет. Но чисто. Даже душ, пусть и тоже совмещённый, но на каждом этаже и вода даже горячая. Больше всего меня обрадовало, что я обогнал портеров.

На этот раз Вера дала мне одноместный номер. Невысокая тибетка средних лет отвела меня на второй этаж – опять крутые, покосившиеся лестницы, но перепутала ключи. Чтобы не спускаться вниз, перевела меня в другой. Вдруг, оказалось, что этот же номер, как двухкроватный, дали и Свете с Фёдором. После некоторой суеты, тибетка смогла утроить и меня, на этот раз в на самом деле, одноместной комнате.

Перед входом в расположенный на первом этаже ресторанчик, на расстеленном на камнях одеяле, сидела полная тибетка лет 50-60,а может и 40-45. Она держала на руках грудного младенца, вязала и пыталась продать всем проходящим мимо, таких-то совсем немного, кроме нашей группы никого, местные сувениры.

Я спустился на первый этаж, где на возвышении устроен прилавок, налево от которого стоят несколько длинных столов в окружении покрытых коврами лавок. Правая от входа часть зала служит небольшим буддийским храмом: пол застелен коврами, к стене прибиты изображения Божеств, «иконы», перед которыми стоит скульптура сидящего в лотосе Будда. На стене висит портрет Далай Ламы.

Мужчина лет 40 стоит за прилавком. Уже знакомая женщина крутится по всей гостинице. Помогал мальчик лет 10 и девушка, которой я, поначалу дал лет 15. Но вскоре, оказалось, что она - кормящая мать. Девушка взяла у сидящей при входе женщины ребёночка, уселась на ковре напротив Будды и стала кормить дитя грудью.

возврат к началу.