Встречи.
Главная страница

Гималаи-2007.
Первая страница.

-32-

Все имена изменены.

В тот день были утренняя и дневная тренировка. Три тренировки в день – для меня это круто. Тренироваться вечером я просто не смог: свело мышцы, тело окостенело, появилось затруднение дыхания. Я почувствовал, что ещё одна физическая нагрузка - лишнее и около двух часов пребывал в полудрёме-полурасслаблении. Провалялся бы и больше, но пришла Ирина: "Посмотри, пожалуйста, Раису – она с самого утра плохо себя чувствует, а к вечеру у неё поднялась температура". "Клятва Гиппократа обязывает эскулапов смотреть захворавших", - подумал я, кивая и с огромной неохотой покидая уютную кровать. "Колбасит девушку. Какое отвратительное слово", - прокрутилось в голове, когда я отправлялся в соседний номер, занимаемый Ириной и Раисой.

-Я всегда ем, когда заболеваю, - встретила меня молодая женщина, энергично жующая обильно принесённое ей в номер работниками гостиницы.

В ответ на явно выраженное сомнение в моих глазах, она продолжила: "Мой дедушка умер от рака. Он ничего не ел и весь высох. Поэтому, когда я заболеваю, то если хочу есть, то понимаю, что это ещё не всё, а если и всё, то вообще совершенно необходимо поесть последний раз в жизни. Говорят раньше приговорённым к смертной казни всегда предоставляли право выбора последнего желания. Я бы выбрала только обильнейшую еду. В 4 года мне на больной животик положили грелку. Из-за разорвавшегося аппендицита развился перитонит. Если бы это произошло на 20 лет раньше, то не спасли бы, в 54 году я бы умерла, а в 74 - меня выходили".

-В 1954 не было антибиотиков, - заметила Ирина.

-Дело не только в антибиотиках, в 54 году они уже были, а, на самом деле, произошёл общий прогресс, в том числе и в медицине. Ну, девушка, ложитесь на спинку.

-Не. Смотреть меня не надо. Я ем, значит, я существую.

-И чем больше вы едите, тем лучше существуете, - улыбнулся я, - Всегда к вашим услугам. Будет хорошо, - кивнул я, выходя.

После тренировки в вытянутой, относительно большой комнате – ресторан-бар гостиницы, все немедленно набросали на пол толстые коврики, поставили маленькие столики и заказали еду.

-Очиститься надо Раисе, - бросил Кирилл.

-Я против всех очистительных процедур – это огромная нагрузка и стресс для организма, - в который уж раз безапелляционно не согласился Олег с этой частью йоги.

-У каждого, в том числе и большого учителя йоги могут быть свои причуды. Каждый имеет право на свои заскоки. У каждого в голове свои тараканы, - подумал я, в который уж раз обратив внимание, что мой сокамерник-Михаил, несмотря на свою худобу, ест больше всех, потому ночами страдает несварением и отрыжками.

Неспешный разговор струился вокруг всего и обо всём.

-Исходно, в бытийном плане каждый человек положителен, - как всегда глубокомысленно произнёс Георгий.

-Все война и ссоры между народами происходят только из-за незнания друг друга, - поддержала продолжающая лечиться Раиса, с трудом проталкивая слова через набитый рот.

-Я в этом сомневаюсь. Я совершенно не уверен, что расширение контактов между народами улучшит их отношение друг к другу: узнают и полюбят. Я просто знаю, каковы могут быть люди и сколько таковых, общение с которыми не только не улучшит отношения между народами, но наоборот, доведёт дело до самого острого противостояния. По-моему, теория "табулы разы", на которой опытной рукой можно написать все, что желают воспитатели не имеет отношение к действительности. Её поддерживают только чистые теоретики, не имеющие опыта. Положительность же человека ещё круче и имеет ещё меньше отношения к нашему миру.

-Я имел в виду на бытийном плане, а не на физическом. Если предположить, что наши души есть часть Абсолюта, то они не могут быть отрицательными, - не согласился Георгий.

-Ну, если только части Абсолюта, то, наверное, да, - притулился я спиной к прохладной стенке, подумав, - Или нет, чёрт их знает, каковы они души на бытийном плане, вдруг ещё большая гадость, чем на земном?

-Двойственность – она корень всех зол человечества. Надо быть здесь и сейчас: именно в этом и есть путь к спасению, которое не может не быть недвойственностью. Как говорил Христос: "Не думайте о дне завтрашнем" – из-за насморка Олег слегка гундосил.

-Есть люди способные помешаться на идее, набор коих огромен. Сверхценные идеи, а то, иной раз, и просто бред. В обычных случаях - некое подобие психоза, в клинических - психоз. Люди могут втаскивать свои идеи-фикс во всё и в любое. Идея недвойственности обратилась в проповедь. Проповедь агрессивной недвойственности. Агрессивная проповедь недвойственности. Агрессивная недвойственность и преувеличение сознательного управления. А у самого насморк, - витал я в своих мыслях, наслаждаясь каждым мгновением происходящего, испытывая удивительные, тёплые, практически родственные чувства ко всем своим спутникам и особенно к Олегу.

Тут-то и появился учитель-гуруджи и полились вновь его бесконечные истории, сопровождаемые пением.

Часа через полтора все, кроме Олега продолжали есть. Наш учитель йоги не участвовал в этом важнейшем и вкуснейшем деле, потому-то и отключился - укатал-таки его гуруджи Ананд своими рассказами, так как недостаточно двигались челюсти.

-Завтра выезд в город в 11 часов утра, - перед расставанием объявила Лиза об устроенной её экскурсии в соседний город Харидвар.

-А почему именно туда, что там? – спросил я.

-В Индии много городов. Можно сидеть в Ришикеше, - по-моему, мнению совершенно по-хамски ответила Лиза.

Пожав плечами, я стал спускаться на свой этаж.

Перед сном я не мог не заглянуть в палату Раисы: "Как дела?"

-Вообще-то плохо, но так - хорошо. У меня постельный режим. Пусть меня и скрутит, но и я "Скорую" не вызываю и никто её не вызывает, пока я не скажу. Пусть и хожу согнутая в три погибели, но не дамся. Один раз меня привезли в гинекологию, ну, и что? Они там режут и чистят, а со мной не знают, что делать…

-Я знаю что делать – поправляйтесь, - широко улыбнулся я, - Спокойной ночи.

-Она поднялась на Топован, к озеру и водопаду. Молодец, - думал я, входя в наш номер.

Тощий, прожорливый, негибкий Михаил уже почивал на своей кровати.

-Он – странный, но очень неплохой парень, пусть и не любит Америку, - думал я, раздеваясь, - Да мы тут все странные, один к одному. Другие разве впишутся в такие безобразия.

Я уже почти заснул, когда в дверь постучали, и зазвучал голос Лизы: "Илья"

-Да, - вскочил я, натянул джинсы и открыл дверь.

-Извините, что поздно, но я должна знать, поедите вы или нет, чтобы заказывать мне автобус или джип?

-Я просто хотел знать, почему был выбран именно этот город? Вопрос, по-моему, совершенно невинный.

-Там очень красивый и важный Храм. Ананд нам покажет и другие важные места. Вы едите?

-Конечно, еду.

-В первой гостинице атмосфера была холодно отчуждённой. В этой – дружелюбная, интимная, домашняя, хотя бытовые условия похуже, - подумал я, засыпая, убаюкиваемый прохладным ветерком несущим всю прелесть запахов соседнего коровника.

возврат к началу.