Встречи.
Главная страница

Гималаи-2007.
Первая страница.

-19-

Все имена изменены.

Пока большинство группы общалось с садхой, Олег, по своему обыкновению залез на большой камень над стремительным потоком горной реки и стал делать асаны. "Есть упоение в бою и бездны мрачной на краю…" Контроль над собой, своими движениями, своей жизнью, которая зависти от считанных миллиметров, напряжения мышц, дыхания, биения сердца…

На обратном пути в гостиницу мы шли с Олегом. Кругом, возле своих толи домов, толи хижин, по сравнению с которыми "Хижина Дяди Тома" – дворец, толпились индийцы. Везде мулы, по-индийски "пони", в направлении Гурикунда прогнали несколько табунов.

-Завтра будет весело – народу-то побольше, чем в Ганготри. Похоже, что весь север Индии живёт за счёт паломников. В эти места их тянет, как магнитом. Напряжение веры. Чистые эмоции без всякого рационального, размышляющего я, - мы проходили по мосту над бурлящим потоком, в который в этом месте врывалась пенящаяся, бурлящая, брызгающая дополнительная энергия с гор.

-Да, эго тянет в другую сторону: к власти, к деньгам. Но это и есть потеря себя. Всё-таки главное – это выработать в себе не различение – авадью...

-Буддийскую пустоту?

-Похоже. Парадоксально, но именно пустота должна стать главной опорой человека. Мы с вами уже говорили об опорах. Человек рождается без всяких опор. Сначала его главная и единственная опора – мать. Потом он учится ходить. Затем начинает мыслить. Опора мышления - речь. Потом человек развивается. У него могут выработаться другие опоры, он может изменить старые опоры или вообще отказаться от них…

Я оглянулся на указатель: "Гурикунд - 6 км. Кедарнатх - 20 км".

Все, кроме меня, пошли ужинать. Я вернулся в гостиницу – свет уже горел. В коридоре группа индийцев устроила на столах шведский стол - блюда с рисом, лепёшками, фруктами и прочим – и весело пировала. Я опять попытался открыть окно, но вновь закрыл его - помойка меньше вонять не стала. Затем сбросил здоровенную подушку с кровати, помыл руки – при температуре близкой градусов к 10 на большее не было ни малейшего желания, расстелил спальник и залез в него кайфовать. "Это поездка по самым святым и самым грязным местам Индии", - подумал я засыпая.

Разбудил меня опрокинувший с грохотом стол, на котором стояла какая-то железная миска, - Михаил наткнулся во тьме: как и обещали, электричество вырубили. "Извините, забыл фонарик в рюкзаке", - увидел мой сокамерник, как я привстал.

-Как дела? – потёр я лоб.

-Нормально. Сначала зашли в одну забегаловку, заказали рис и почувствовали, что он воняет. Оказалось, что они сварили его на какой-то не той воде…

-Здорово, что вовремя просекли: только эпидемии кровавых поносов нам и не доставало.

-В другой забегаловке тоже дали что-то странное, но надеюсь, обойдётся. Да, Лиза сказала, что завтра выезжаем в 5 часов утра.

-Приказы командира у нас не обсуждаются, - пробурчал я, застёгивая молнию спальника.

Ночью природа разрядилось истерикой проливня, грянула, как мстя за что-то. Потоки воды полились как из ведра, безжалостно и победоносно забарабанили по стёклам. Стены промокли, потекли по ним ручьи. Комнату затопило, подмочило все вещи Михаила, потому что он положил два своих рюкзака на пол; меня что-то заставило вечером положить рюкзак с сумкой на кресло.

Уставший Михаил лишь водрузил на возвышение своё имущество, и мы вновь ринулись в объятия Морфея.

Но не тут-то было: в 4 часа утра прямо над нашими головами вдруг завели движок, который отравлял не только звуковые волны, но и - обонятельные, выделяя такой силы и вонючести газы, что они проникали в щели окна и вызывали резкое нежелание дышать. Будь хоть малейший выбор, воспользовался бы им непременно.

-Я всегда назначаю на час раньше, чтобы с запасом, а то назначишь на 5 - соберутся в 7, - поутру говорила Лиза сонному и мрачному Кириллу.

Погонщики мулов погнали своих скотин где-то с полпятого. Мы, как обычно, выехали минут на 40 позже. Разумные всё же, как-никак, существа.

За окном занималась заря нового дня. Индия странников начинает свои дела. Мулы бегут в сторону подъёма. Паломники чистят зубы, хватают вещи, грузятся в транспорт и вперёд за четвероногими.

Почти сразу же после отъезда начались трудности движения, потом заторы, обернувшиеся пробкой, перед самим Гурикундом ставшей единым непрерывным потоком людей, машин и коней. Мудро было заночевать не здесь – очевидно, что на всех мест не нашли бы. Когда движение вперёд полностью прекратилось, Лиза вышла из машины и объявила: "Всем выходить. Запланированной ночёвки наверху не будет, поэтому вещи и спальники не брать".

Началось протискивание сквозь непрерывную железно-живую массу. Каждую секунду подскакивал индиец и предлагал: "Хорс". "Сенк ю". Толпа всё сгущалась, хотя, казалось бы, куда уж больше. "Верится, что здесь - 3100 метров?" - спросил Михаил. "Не чувствуется – адаптировались уже", - ответил я.

В те незабвенные мгновения главная улица посёлка Гурикунд – являла собой сплошной поток, в основном мужчин – имя им легион, и сотни, если не тысячи мулов. Обильно представлен был и невиданный мной до Индии вид транспорта – носилки в четыре человеческие силы. Четыре добрых молодца, по лицам в основном тибетцы, так я определил их, тащили восседающего в кресле, положив на плечи концы шестов. Хотелось бы сказать "паланкин", но только паланкин по определению Ожегова "покрытое кресло на длинных жердях". Отдельное средство передвижения, тоже увиденное мной впервые в Индии - переноска небольших субъектов, в основном детей и маленьких женщины в корзинах за спиной. Это уже вообще нечто сказочное.

Внизу, на берегу реки на большой площадке был устроен загон для мулов и маленьких лошадей, покорно ожидающих желающего облегчить восхождение. "Мы приближаемся к одному из самых святых, если не самому святому месту Индии – главнейшему из шиваистких храмов Индии, месту обитания самого Господа Шивы" - продекламировала Лиза.

-Да, это не Гомукха. Запружено всё, яблоку упасть негде,- подумал я.

Вскоре живая река резко стеснилась сблизившимися строениями и пошла настолько круто вверх по ступенькам, что я даже почувствовал усталость в ногах

Улица стала настолько узенькая, что находящиеся на балконах расположенных друг против друга домов могли при самом небольшом желании обменяться рукопожатиями. Балконы были, в основном неогороженные. На них толпились мужчины и считанные женщины. Некоторые представители мужского пола мочились, правда, спасибо им, не на проходящих мимо, а в сторону стен.

-Тут и писают, - поразилась Астра, - Не покакал бы кто сверху, сидят на балконах как птички.

-Вот теперь и вы увидели, что она есть из себя "риал Индия", - усмехнулась Лиза.

-Все устремляются вперёд к Храму по дороге, которая и ведёт к нему. Какая дорога ведёт к Храму? Счастливы индийцы, они знают ведущие к Храмам дороги, - подумал я.

Вскоре Лиза договорилась с молодым человеком – хозяином одного из стад мулов. На этот раз даже Олег решил ехать верхом. Мне попался мул по имени Бавли – на иврите вавилонский. Нет в нашем мире ничего случайного.

возврат к началу.