Встречи.
Главная страница

Алтай-2007.
Первая страница.

-16-

Никакие совпадения с ныне здравствующими людьми, жившими в прошлом и собирающимися сделать это в будущем, невозможны.

Сон на полу я завершил резким подъёмом по звонку будильника в мобильном, который мгновенно отключил, чтобы не разбудить соседей. Холодно, жёстко, но спина не болит. Первой мыслью блеснула: "В этом году Олег играет роль учителя дзен, типа наносящих удары палкой по голове или разрезающих кошек пополам. Всё ради просветления, конечно. В прошлом году он был мягким йогом. Интересно спросить бы его, занимался ли он этот год дзенской медитацией, точнее, дзенским подходом. Нет, тем более не буду, хотел бы, сказал бы сам".

Все в комнате ещё сладко спали на кроватях. Святослав устроился на полу в сенях. Олег с женой Татьяной и ещё несколько человек провели ночь в палатках во дворе.

Великолепный день на озера Маркаколь. Солнце освещает зелёные горы - драгоценную оправу голубого брильянта. Далее голые пики - один из них совершенно чёрный пирамидоподобный.

-На Алтае с 2000 метров, а то и с 1800 пропадают деревья. С 3000 – горы совершенно голые, - сказал Олег, с которым мы любовались разворачивающимся днём.

Тренировка длилась более двух с половиной часов. "Амбарный вариант", - пошутил Олег, разместивший своих подопечных на длинной подобной коридорчику веранде соседнего здания. Опоздавшие, правда, были вынуждены расстелить коврики на мокрой, блестящей от росы, высокой траве.

Я вновь вспомнил, что Йенгар говорил: "Самое трудное в йоге – это расстелить коврик". Я добавил: "Самое приятное в йоге – это сложить коврик".

Олег соединил всё: цигун, йогу, танцы Шивы, массаж. Во время самомассажа ног, Олег говорил: "Если девушка хочет быть красивой, то она должна по вечерам мыть ноги… Мужчин это не касается". "Значит, мужчина, если хочет быть красивым, не должен мыть ноги... Никогда", - усмехнулся Влад-высокий.

-У Шивы разные обличья и лица, - говорил Олег, проводя новое упражнение.

Ветер нёс чистоту и прохладу, возможные только в таких местах.

–Болтайка, а болтайка, скажи, что ты любишь? – услышал Олег разговоры в дальнем конце веранды.

-Болтать, - хмыкнул кто-то.

-Да, нет, я имел в виду из сладкого, - изогнулся Олег.

Завтрак готовили уже после тренировки: Павел не назначил дежурных. Быстро сварили овсяную кашу, заварили чаи – зелёный и чёрный, на любителей. Выход был намечен на 11 часов, но смогли собраться лишь в полдвенадцатого. Во дворе к нам подошёл пожилой, морщинистолицый мужик в пятнистом костюме. "Я - начальник над местными метеорологами, Пётр Андреевич, - представился он, - Кто вы? Откуда?" "Мы из Питера. Калининграда. Израиля", - ответил Олег. Погодный начальник не повёл и ухом, может и не услышал, кто откуда откуда, потому что уж очень хотелось рассказать ему новым людям: "Когда выйдите за околицу, то дойдёте до уникальной по обхвату лиственнице. Она – самая широкая в наших краях и, я уверен, во всём Алтае. Обнимите её и в вашей жизни всё исполнится". Далее он не менее 10 раз повторял свой рассказ об этой уникальной по обхвату лиственнице. Кончилось тем, что Олег, жёстко, но не обидно поблагодарил работника погоды и повёл нас дальше. Время-то не ждёт.

Переход по упавшей, довольно тонкой березе через ручей оказался испытанием для мальчика Ричарда – сына Лизы - он упал в воду. Хорошо зенитное солнце грело, а без ветра и просто припекало.

-Ускоряемся! – закричал и побежал Олег вверх по склону, перепрыгивая через небольшие лужи и оббегая большие.

Все последовали его примеру. Большинство вскоре выдохлось и перешло на шаг. Несколько сот метров и вновь приказ: "Ускоряемся!" и вновь лёгкий бег и вверх. "Где знаменитая лиственница, с которой нам всем необходимо обниматься?" – закричал Пётр. Начались поиски, которые, если и завершились успехом, то не очевидным – каждая следующая, оказывалась толще и выше предыдущей.

Дошли до одинокого домика на поросшем деревьями, сбегающем к озеру склоне. Из домика вышел полуголый пожилой казах, представившийся: "Женя", возле которого крутился большой пёс с добрыми глазами.

Метрах в 30 от воды, на широкой полянке Олег показал силовые парные упражнения. Затем парные растяжки.

Разрушая великую тишину, приехала тарахтелка - моторная лодка, из которой вышел на берег пожилой, полный в грязной куртке из-под которой торчала тельняшка мужик с гитарой. Он сел на скамеечку по-над водой, спел песню про Россию, сообщил, что у него вышло два диска с его песнями, сказал, что из принципа купил русский мотор, никакой другой ему не нужен, и стал возить по трое - катал минут по 10. Я оказался в тройке с двумя самыми незаметными в группе женщинами: тихой блондинкой с креплением на зубах для придания правильного прикуса – Наташей и небольшой, тёмненькой женщина лет 50 с погнутым небольшим носиком – инструктором по альпинизму - Клавдией.

Блеклое, холодно-голубое небо. Яркое солнце. Голубая гладь. Летели брызги от единственной, куда ни брось взгляд лодки.

-К нам приезжали из Чехии и Словакии, - заговорил лодочник, - Я им говорю: "Чего вы разделились-то?" Сила в единстве, - в подтверждение он сжал кулак и поднял его над головой, - Были тут и австрийцы, и немцы. Восточные немцы, как мы, а западные – чистые американцы. Китайцы хотели захапать Казахстан до Семипалатинска. Сейчас вроде бы притихли. Один китаец приедет - за ним еще 100. Какой мы Казахстан-то? Россия мы, Россия-матушка. Восточная Сибирь. Эх, никогда не думал, что умирать придётся не в России".

Как и обычно, за считанные минуты налетел холодный ветер, и резко похолодало; почти все, кроме самых холодоустойчивых, утеплились. Павел и Максим долго и нудно нагревали воду под чай – почему-то костёр плохо горел. Пока суд да дело, завхоз Наташа разнесла яблоки и курд.

-У хорошего завхоза продукты гниют, а люди голодны, - в который уж раз повторила одну из своих любимых присказок Настя.

Курд с голодухи мне даже понравился, показался вкусным, после того, как я перед съедением очистил его от чьих-то волос. Заедая кислое, твёрдое, жирноватое, желтоватое, волосатое полуиспорченным яблоком, я думал, что в прошлом году с перекусами было лучше. Но на то он и прошлый год, иначе их невозможно было бы различить.

-Вы выписываете Зипрексу? – подошла ко мне Людмила.

-Разумеется, - кивнул я – один из новых препаратов для лечения психозов и, прежде всего, шизофрении.

-Это хорошо, - взвизгнула она, отбегая.

Всё небо заволокли грозовые тучи, казалось, ещё мгновение и ливанёт так, что смоет всё и всех. Хотелось спрятаться от надвигающегося дождя, поесть и согреться. Но Олег уходить не собирался. Он устроил игры в кругу. "Волна" – все дёргают соседа вниз. Иной раз почти до земли и до боли в руке. Но смех и веселье. "Всем поднять ногу. Бег сиртаки. Паровозик. Третий лишний…"

Играя, не только согрелись, но и распогодилось: тучи исчезли, солнце вновь засияло, ветер стих. Налетела стая птиц толи беркутов, толи орлов. Как будто смотрят на нас, вьются, пикируют, взлетают. У каждого свои игры. Влад-широкий встал и ушёл в деревню.

Сварили всё-таки чай, которому раздали шоколад и орешки. "Почему-то в этом году лишь кешью и куча конфет и печенья вместо сухофруктов и орехов, - подумал я и мгновенно добавил, - Чтобы этот год отличался от прошлого, иначе все бы путались, не смотря на календари".

Святослав не отходил от Ирины, возле которой всё время крутилась её подруга Елена. Я почувствовал лёгкую толи грусть, толи зависть: моё время прошло. Потому, когда Олег объявил: "Желающие немного пройтись по тропе, направо", то я согласился одним из первых, пробормотав: "С вещами".

Святослав подошёл к Олегу: "Мы своей кучкой…"

-Ради Бога, кучкуйтесь, размножайтесь, веселитесь, только учтите, что завтра выходим в 6 утра.

Потому вместо возврата в Урунхайку - налево, пошли немного пройтись по тропе направо. Несколько километров пути. Вот и конец хоть какой-то дороги. Дальше грязь с водой, которую можно перейти лишь по камешкам, а затем совсем плохо различимая тропинка в траве ростом с человека, среди которой много крапивы, ядовитых трав и совсем мало тёмно-красной, но кислой красной смородины. Идём, идём, идём. Тропа лезет вверх. "Сколько можно? Зачем? Какой смысл?" - я начал злиться.

-Идём еще? – кричит возглавляющий змейку Олег.

-Да, - хором отвечают несколько девиц.

Я промолчал, потому что устал, разозлился, подумал: "Индуцированное безумие. Оно везде. Толпа не способна выступать против харизматических вождей никогда и нигде. Разновидность гипноза". Но мысль повернуть назад одному не пришла мне в голову.

Движение продолжается. "Ну, до того поворота", - говорит кто-то усталым голосом. Что за поворот? Идут вперёд и вперёд. "А ведь ещё надо ужинать и мыться в парной", – думаю я, влекомый общим полем со всеми вперёд.

-Куда вы идёте? – заволновался Пётр.

-Домой, - единым голосом ответили ему Олег и девушки.

-Вы что меня за придурка держите? Дом в другую сторону, - возмутился Пётр.

-Пошли вверх: нам надо тренироваться, - закричал Павел, идущий по распоряжению Олега последним.

-Это не я сказал, - развернулся Олег и резко взял вверх по склону.

И понеслась душа в рай.

возврат к началу.