Встречи.
Главная страница

Непал-2008.
Первая страница.

-15-

Все имена изменены. Никакие совпадения невозможны и, более того, строго запрещены.

-Калина ап, - оббегал своих немногочисленных на этот раз учеников гуруджи Ананд.

-Что такое «калина»? – повторил я.

-Какой вы не понятливый, - это же колено, - уже тяжело дышала Вера.

Тощенькая, плоская Света, много раз наклоняла голову, изучала своё подростковое тельце, посматривала на себя, сравнивала увиденное с подобным у грудастых Веры и Лизы Смирновой, неоднократно говаривала: «Если груди нет, то и нет. Хорошо тому, у кого грудь большая».

-Болезненная тема у девушки, но нулевой размер бюстгальтера не мешает ей в отношениях с мужчинами, - подумал я и вспомнил, что, согласно последним исследованиям, чем грудь больше, тем женщина умнее. Кто бы мог подумать.

-Локочь ап, - Ананду трудно выговаривать букву «т», - вернул меня учитель к правильным мыслям.

Вместе с нами, примерно в полукилометре от гостиницы на зелёном поле между домиками каждое утро тренируется детская группа каратэ. Они смотрят на нас, мы посматриваем на них. Зеваки нашего переулка любят наблюдать за нами; раньше эта плоская крыша использовалась только для сушки белья.

Я не заметил, как пролетели два часа, и Ананд уложил всех в позу трупа – шавасану: отдых и расслабление.

-Мир, мир, мир, - начал гуруджи, - Пусть все мы испытаем и ощутим его. Пусть он будет со всеми нами…

Я отключился. Пришёл в себя, когда остальные уже сидели и просто болтали.

-Опять мягкая тренировка, - сказал Ар.

-Вы объездили много стран, где самые лучшие ученики? – спросила Света.

-В Москве - каждый сам по себе, в Киеве – странные, в Санкт-Петербург - самые приятные, - ограничил географию своих поездок гуруджи.

Саранкот.

-Хотите поехать с нами в Саранкот? – обратилась ко мне Лиза Пчёлкина.

-Хочу, но что это такое?

-Это смотровая площадка над Покхарой. Полдороги можно проехать, а конец пути подъём.

Дежурный по гостинице сказал, что поездка в Саранкот стоит 1000 рупий. Лиза Смирнова откуда-то придумала цифру в 100 рупий, и что машина подвозит к самой площадке.

Когда Лиза, Ар, Ананд и я вышли на главную улицу, организатор экспедиции тут же поймала такси: «Сколько до Саранкота?»

-1000 рупий.

-Цена нереальная. Это американцы платят за километр 50 долларов. Сколько?

-900.

-Нет, - холодная сталь звучала в голосе Лизы, - 500 и ни рупия больше, туда и назад.

Мы повернулись к машине спиной, демонстративно начиная поиск конкурирующего варианта.

-Давайте, - согласился таксист.

Затем всю дорогу водитель - молодой худенький, чуть горбящийся, хилого вида парень канючил по-английски и по-непальски – благо рядом с ним сидел индиец, владеющий хинди – родственный непальскому. Помолчал и сказал по-английски: «Бензин дорог. Дайте 900 рупий на бензин». Лиза не поняла, сделала вид, что не поняла или не слышала. Он повторил своё толи требование, толи просьбу, толи мольбу раза три по-английски, а затем перешёл на непальский.

-Бахадур говорит, что бензина не хватит, - обратился к Лизе с переднего сидения Ананд.

-Какие 900, когда мы договорились о 500 в оба конца! 500 рупий за 11 километров - это реальная цена.

-Мне не хватит бензина, - хныкнул непалец.

-Ананд называет всех непальцев, сказала Лиза по-русски и продолжила по-английски, - Что такое бахадур?

-Герой, победитель, - ответил Ананд.

-К нему это точно подходит, - усмехнулась Лиза.

-Бензина нет, не доедем.

-Чёрт, с тобой, на 200.

Сошлись и на такой сумме. Таксист деньги схватил, но заправляться не стал.

-Какой водитель, такова и машина, - бросил я. Старый, потрёпанный, типа «Москвича» образца 60-х годов автомобиль с трудом тащился вверх на 1 скорости, глох, глох, чихал, чихал, кашлял и совсем не вдруг на повороте совсем заглох и покатился назад в пропасть. Спасибо водителю-спасителю: смог-таки затормозить. Мы вышли.

-Это не машина, а ведро с гайками, - презрительно бросила Лиза.

Несколько минут спустя, доехав всё-таки остающиеся считанные метры до стоянки, мы оставили такси и двинули вверх.

-В Ришикеше одна моя знакомая договорилась о дешёвой поездке в Дели в аэропорт. Через несколько километров колымага заглохла окончательно. Водитель дотащил на себе их вещи до автобуса. К самолёту мчали по Дели в жару 40 градусов, - улыбалась Лиза.

Каменные ступени вели вверх, проходя мимо палаточек продающих всё, в том числе и сувениры, забегаловок, скоплений домов – что-то типа деревушек, где обязательно имелись гостиницы.

Принцип Бендера - плата за всё и везде. Взяли с нас в самом начале пешеходного маршрута внизу на стоянке, даже билетики выдали. Затем захотели потешиться и перед самой вершиной – плати ещё.

Я дошёл первым. Молодой человек в платке на голове спросил: «Откуда вы?» «Из Израиля».

-О, много из Израиля в Непале. Хорошие люди, - обрадовался он, а я поверил, что искренне, - Я разговорился с двумя девушками после службы. Я тоже ещё служу – прямо здесь наш пост, - указал он рукой наверх на строение типа беседки, занимающее вершину - А мой старший брат учится в США.

Послышалась русская речь: «Сымай. Смотри, какая красота. Сфоткай, сфоткай», - говорила девушка лет 25 своему кавалеру лет 30.

Она, на самом деле, ничуть не преувеличила окружающее великолепие. Трудно, если вообще возможно, подобрать слова передающие величие убелённых снегами восьмитысячников, прелесть сочно-зелёных склонов, обрамляющих сказочное озеро Фева, над которым витала лёгкая дымка, с погружёнными в неё, парящими, разноцветными парапланами.

Подошли Лиза, Ар, Ананд, и мы продолжили подъём – до вершины оставалось совсем немного.

В беседке было написано «Саранкот 1592 метра». На одной из сторон устроили схему, на которой изобразили все виднеющиеся пики и подписали их названия. Аннапурн - оказалось целых пять. Зато Мачапучу – Рыбий хвост - одна.

-Давайте приедем сюда рано-рано, чтобы увидеть сам восход, увидеть освещённые первыми лучами снежники и подышать, - поделился с нами озарившей его идеей Ар.

-Обязательно, мы просто обязаны поделать здесь пранаямы (дыхательные упражнения), - мгновенно согласилась Лиза.

На обратном пути Ананд, как и обычно, потребовал захода в «ресторан» - деревянный навесик над деревянным покосившимся столиком в окружении скрипучих, корявых скамеек. У молодой, чуть полноватой, но очень приятной женщины заказали чай. Симпатичная непалка принесла 4 стакана, тарелку сахара и одну столовую ложку на всех. Это называется «рестораном».

На стоянке нас ожидал наш молодой, горбящийся, ещё более несчастный шофёр. Лиза всё-таки набавила ему 200 рупий за трёхчасовое ожидание, чем он остался крайне недоволен.

По возвращении на Приозёрную часть Покхары, когда речь зашла об участии в оплате, Лиза решила, что поездка делится на двоих: то есть ни её любовник, а хоть бы и муж, ни Ананд не платят. Я промолчал, потому что не хотел поднимать скандала, но понял, какие же бабки она с меня сняла: очевидно, что я оплачиваю не только её пребывание в Непале, но и её напарника по кровати, да ещё и с наваром. Выяснять отношения нечего - это она отчитается по своей карме, а попасть в атмосферу вражды не стоит и за 500 долларов, а то и больше которые она с меня состригла. «Но это моя последняя поездка с ней. Такой наглости больше допускать нельзя», - подумал я, вспомнил, что уже отдал ей 300 долларов на экскурсию после йоговского семинара, пожалел, подумал, что Вера и вторая Лиза на такую обдираловку не согласились бы. Как же меня умеют раскусывать и облапошивать. Дураков обводят вокруг пальца и в Покхаре.

Ананд тоже хорош - спокойно воспринимает своё содержание, сверх всего, и очень немалого ему заплаченного. Кроме того, мне сказал, что нельзя есть за три часа до тренировки, а сам постоянно что-то грызёт чуть не до последней минуты. К чёрту такие мысли – это мелочность, да ещё в таком месте.

Лиза и Ар пошли по магазинам.

-Что вы думаете о Тибете? – спросил я Ананда.

-Проблема в том, что у тибетцев нет силы. Индия относится к ним хорошо. Но сила есть сила… - затем он вдруг заговорил что-то о Горбачёве, - я его очень плохо понимаю: кроме самого английского мне очень мешают особенности его речи: Ананд изменяет слова до неузнаваемости, проглатывает их, выпаливает с такой скоростью, что не успеваешь воспринять.

Пройдя несколько метров в тишине, Ананда продолжил более понятно, перескочив с последнего советского правителя на более близкую тему: «В Индии много ленивых. Попрошайничество - это бизнес. Некоторые специально собирают инвалидов – это их рабочие и организуют из инвалидов производство - попрошайниченье – доходная отрасль по производству денег».

-Похоже, что в Непале попрошаек меньше, - подумал я.

Я устал. Мало тренировался и растолстел. У меня болят ноги, - пожаловался Ананд.

-Все мы люди, все человеки, - подумал я.

Вечерняя тренировка назначена на шесть часов вечера. Заозёрные прекрасные дамы Лиза и Вера приплыли к нам раньше. Ар в тренировке не участвовал – устал при подъёме. Света в основном лежала в шавасане и тихо проговаривала «Майн гот» - она чем-то отравилась.

-Помолитесь вашему Богу, - начал учитель.

Сегодня я понимал его совсем плохо, потому обратился к Вере, как знающей английский лучше всех: «Кцат транслейт». Страдающая Света засмеялась: «Кцат транслейт» и я могу». Иной раз и не замечаешь, как вставляешь в английскую речь ивритские слова – «кцат - немного».

И эта тренировка оказалась мягкой. Я вспомнил, как в прошлом году Олег говаривал перед приездом Ананда в Ришикеш: «Он умеет построить».

Обязательное в конце каждой тренировки расслабление плавно перешло в рассказ о Сите и Раме, которые когда-то жили в Индии. Демон похитил Ситу. 14 лет Рама ждал её и искал. Дошёл до Шри-Ланки и бога обезьян Ханумана. «Кого ты ищешь?» - спросил уже не очень молодого человека Хануман. «Жену». И могущественный царь обезьян нашёл Ситу, отнял её у демона и вручил законному супругу. «Многие, в основном мусульмане спрашивают: «Зачем ждать жену 14 лет?» Но это и есть основа индуизма», - завершил Ананд.

возврат к началу.