|
|
Месть Предупреждение: используется ненормативная лексика, но только в силу необходимости. -7-Через три дня Славин карман прожигали 7000 шекелей. Он вернулся домой и тут же пробежал в свою комнату, не желаю ни с кем встречаться, чтобы не отвечать ни на чьи вопросы. Оставалось только набрать номер телефона Изо, условиться с ним о встрече и ждать известий, то есть, результатов "воспитательного процесса". Но позвонить Елизарову сразу же Слава не мог: он судорожно хватался за трубку, начинал набирать номер телефона, тут же прекращал, бросал трубку, отпрядывал, падал на кровать и забывался, сам не зная насколько. Повторив шесть или семь раз в полусне всё те же действия, Слава несколько часов провалялся в каком-то тяжёлом забытьи, потеряв ощущение времени, пространства, себя самого. -Пошли ужинать, - заглянула в его комнату мать, - Ты спишь? Пошли ужинать. Эй, Славик, ещё рано. Пошли ужинать, - закричала она. -Не хочу, - не пошевелил ни одним мускулом, кроме связанных с речью Слава, возвращённый окриком Берта в обычный мир. -Что с тобой? Почему ты в темноте? Через несколько недель Аркадия переведут в другую больницу на реабилитацию. Я верю, что он станет… Он – очень сильный… Ну, так ты будешь ужинать? Пошли, а то остынет. -Спасибо, мама. Я хочу побыть один. -Что-то ещё случилось? -Нет, ну, что ты. Что ещё может случиться. -Если ты из-за Номи, мне Циля сказала, то и ладно. Лучше сейчас, пока ещё ничего серьезного не произошло. -Номи? Ах, да Номи, - только сейчас Слава вспомнил, что совсем недавно столь любимая им девушка оставила его, - Нет, нет. Я просто хочу чуть полежать один. -Ладно. Хочешь, так хочешь, - вышла мать, тревожно оглядываясь. -А на самом деле, как бы себя вёл Аркадий, если бы они так отделали меня? – неожиданно мозг Славы прожгла мысль, - Брат на убийство не пошёл бы. Слава присел, затем вскочил, прошёлся по комнате. "Это не убийство. Это – справедливая… месть. Да, месть. Этих тварей надо остановить. Кроме меня никто их не остановит… кроме меня. Интересно, Номи? Неужто Номи… с Номи Эфраимов смог проделать то, что у него не получилось с Таей? Эту гниду следует стереть с лица земли. Роберта тоже. Никто кроме меня. Никто кроме меня. Нас они не добили, а других добьют. Нельзя позволить им искалечить другие жизни. Хватит уж наших. Надо позвонить Изо… Слава набрал номер, но как только он услышал чей-то голос - ему показалось женский, тут же бросил трубку на рычажки. -Трус. Жалкий трус. Ты боишься? Да, я боюсь. Речь-то идёт об убийстве. Я собираюсь запустить механизм убийства двоих человек. Нет, они – не люди. Они – подлые твари. Они – бешеные собаки. Пощада их - это приговор другим невинным. Эти твари продолжат свой беспредел. Я просто обязан стереть их с лица Земли… Неожиданно в комнату вошла сестра: "Почему в темноте? – включила она свет, - Да, на тебе лица нет? Славик, ты себя плохо чувствуешь? Что с тобой?" -Бе-седер (всё в порядке). -Какой к чёрту бе-седер. Полный беспорядок. Только не ври мне. Это с тем? Это с твоим замыслом? -Никакого замысла нет. О чём ты говоришь? -Я говорила тебе, что они все понесут наказание: Роберт попал в сумасшедший дом – в больницу "Шаар Менаше". -Не может быть. -Может. Одна девочка, с которой мы вместе учились в училище, работает в закрытом отделении "Шаар Менаше". Как только его привезли, и она прочитала его историю, она мне тут же позвонила. -Косит, тварь. -Не знаю. Она сказала, что выглядит он, как на самом деле сумасшедший. -Славик, я тебя умоляю – их Б-г накажет, Эфраимова тоже. Ради родителей, ради нашей семьи, только не соверши этого. Пусть наши руки останутся чистыми. Как ты после этого будешь жить? -Циля, всё остынет, - позвал отец из столовой. -Пошли ужинать, Славик. -Не, нет аппетита. Дай мне полежать, а то башка раскалывается, - лёг он на кровать, - Как я буду без этого жить? -Без чего жить? – ещё сильнее заволновалась сестра -Глупости, глупости. Не обращая на меня внимания. В комнату вошла Берта, и почти насильно вытянула дочь в столовую. Раздался телефонный звонок. "Не буду брать трубку", – решил Слава. -Славик, это тебя, - закричал отец из столовой, взявший трубку параллельного аппарата. -Алло, - прошептал Слава. -Как дела? Как нас учил Товарищ Высоцкий: "Вор должен сидеть в тюрьме". Нам же на жарком Ближнем Востоке не остаётся ничего другого, но лишь добавить: "А мерзкие твари должны лежать в земле", - ну, кто как не Юрий мог произнести такое. -Я не уверен. -Ты дал задний ход, как я понимаю. Что ж, тебе решать. Если честно, я бы тоже 25 раз задумался, - неожиданно серьёзно прозвучал Эммануилов. -Я ещё не решил или не решился. Роберт в дурдоме. -Косит. Не сомневаюсь, что косит. Видимо он решил, что покантоваться среди психов веселее, чем за решёткой. -Я тоже так думаю. Я почти уверен, что он разыгрывает. Эх, если бы Аркаша мог сказать. Но ты знаешь, я всё больше и больше думаю, что он бы этому делу хода не дал. -Как знаешь. Насколько я понимаю в медицине, Аркадий не скоро сможет высказаться по этому вопросу. Кстати, я слышал, что Эфраимов собирается слинять в Штаты. Он своё дело сделал – самое время становиться гражданином Америки, в которой, как сам знаешь, даже на бабках написано: «Мы верим в Бога». -Да он и приехал в Израиль только чтобы отомстить Аркадию, - вырвалось у Славы, - Очень хорошо. Пусть, чёрт с ним. Я-то начал бояться, чтобы он ничего не сделал детям Аркадия. -Ладно. Думай, Чапай, думай. Для этого тебе котелок и дан, чтобы варил. Пока же, наши вам с кисточкой. Слава встал, прошёлся по комнате, подошёл к окну. Почувствовал тошноту, горечь во рту, головокружение. Быстро вернулся к кровати, лёг и мгновенно отключился. Около трёх часов ночи он дёрнулся, вскрикнул, проснулся совершенно мокрый. Перед глазами крутился измучивший его сон: открывается ведущая к стоянкам дверь и один за другим появляются люди в масках. Каждой клеточкой тела он чувствует боль от их ударов. Он не способен защититься. Они нагло ржут и бьют его всё сильнее и сильнее. Но самая жуткая картина – избиение Аркадия. В это мгновение Слава и вернулся в ещё более безжалостный мир бодрствования. Голова раскалывалась от боли. Всё тело болело так, как будто бы только-только по нему перестали наносить удары. Несколько мгновений Слава был не способен осознать, где он и что с ним происходит. Затем он пошёл в ванную, помылся, переоделся, вернулся в свою комнату и лёг. Лишь только он закрыл глаза, как зрелище добиваемого брата вновь пронзило мозг. Слава вздрогнул, открыл глаза и в то же мгновение голосом брата прозвучал тяжёлый набат: "Отомсти!" Он вскочил, схватил трубку и набрал номер телефона Изо. Ему долго не отвечали. -Алло, - прозвучал сонный голос Елизарова. -Приглашай учителя. -Это кто? Ты с ума сошёл – посмотри на часы. Ёбнулся совсем. Позвони завтра, то есть, сегодня в 10 утра. Слава понял, что заснуть он уже не сможет. Внутренние содрогание, тревога, смятение, и беспокойство прорвались наружу дрожью рук и подёргиванием век правого глаза. "Что делать? Что делать?" – бессмысленно болталась в голове мысль сама по себе подобная дрожи. Сам не понимая зачем, он оделся и вышел на улицу. Тишина. Всё так же плохо соображая, в полузабытье Слава побрел, куда глаза глядят. Очнулся он через несколько часов на берегу моря: "Как я сюда попал?" – смутные воспоминания о прошедших часах чуть прояснили его положение. Занималась заря нового дня. Плескала волна. Несколько мужчин пробежали по самой кромке воды. "Люди живут, а наши жизни изуродованы," – прокололо мозг Славы, и он мгновенно вспомнил, что в 10 часов утра должен позвонить Изо. "Сколько сейчас времени? - испуганно подумал он, - Не опоздать бы". Почему-то ему подумалось, что жизненно важно позвонить Елизарову именно в 10-00. Но как побыстрее добраться до дому, когда в карманах ни копейки, точнее, ни агоры – название самой мелкой израильской монеты. Подгоняемый этим необъяснимым страхом опоздать – оставалось более, чем достаточно времени, Слава направился домой, переходя с быстрого шага на бег и обратно. Неожиданно, на центральной улице города, он нос к носу столкнулся с Номи. На мгновение молодые люди замерли друг против друга, как будто бы столкнулись с чем-то совершенно невозможным, снежным человеком или инопланетянином. Глаза Славы впились в девушку. "Номи, – произнёс он, делая шаг вперёд, - Что случилось?" -Ничего. Просто наши пути разошлись. -Так быстро и так просто. Я знаю, с кем ты стала встречаться. Это – законченный негодяй, подлец и убийца. -Позволь мне самой решать. За свою жизнь отвечаю только я, и я не позволю никому, - сделав шаг в сторону, она продолжила свой путь. Слава развернулся: "Отбросила меня, как докуренный окурок. Неужели Эфраимов отбил её в отместку Аркадию? Что он за чудовище? А ведь я его никогда и не видел. Или видел, но совершенно не помню. И не увижу. Этот кошмар нашей семьи я должен прекратить. Я должен его остановить. Не только для нашей семьи", - думал Слава, спеша домой. -Где ты был? – открыла ему дверь мама, - Мы уже с ума сходим. Хотели звонить в полицию. Что с тобой? -Не сейчас, мам, не сейчас, - бросился Слава к телефону. -За одну ночь ты разбудил меня дважды, - закричал в трубку Изо, - Тебе, парень, к психиатру надо. Подлечи нервы. -Уже не ночь. -Разумеется, полдевятого. Ты совсем ёбнутый. Хер с тобой. Встречаемся в пол-одиннадцатого возле банков. Не забудь захватить конфетки для меня и учителя. Он очень любит сладкое. -Не испортились бы зубки, - положил Слава трубку на рычажки телефона, взял установленную сумму и вышел. -Куда ты? Не позавтракал, даже чаю не попил? – взволнованно закричала вслед Берта, но сына и след простыл. -Ну, чем нас порадует общественность? - зазвучал за спиной Славы голос Юрия, когда он подошёл к банку. -Учитель. -"Teacher, I need you", - побледнел Юрий. -Сколько времени? – потряс головой Слава. -Пора и стакан пропустить – 9 часов 15 минут, а ни в одном глазу. -Встреча через час, чуть больше, в полдвенадцатого. Нет, в пол-одиннадцатого. -Решился-таки, Б-г тебе судья, - задумчиво проговорил Юрий и пробормотал, - Или чёрт. -Пошли, посидим. Я тоже хочу выпить. -Может, курнём? -К чёрту. Прекрати предлагать мне эту дрянь, - так рявкнул Слава, что все в радиусе метров 20 обратили на них внимание. -Ша, ша, никто и не предлагает. Была бы честь предложена. По стакану, так по стакану. Они зашли в ближайший ресторанчик - только открывшийся и совершенно пустой в такое время. К ним тут же подскочила толстая брюнетка лет 35 и зачастила: "Ну, что сладенькие, шуварма уже готова и ждёт именно вас. Сделайте нам день, и вас Всевышний не оставит". -Тащи две порции. И вот тебе 30 шекелей, пошли кого-нибудь из ваших, пусть купит нам бутылку водки под названием "Кеглевич". Запиши, "Кеглевич". Женщина, по внешнему виду, йеменская еврейка, записал трудное для себя название, и послала молодого человека с мойки в магазин. Молодые люди распили бутылку, съели мясо, и вдруг Юрий увидел проходившего мимо широко открытой двери Елизарова: "Изо!" – закричал он. -На ловца и зверь, - приветствовал Юрий подошедшего к ним молодого человека. -Ну, ты меня сегодня заебал – кончай звонить мне раньше 10 часов утра. В три часа ночи позвонил мне первый раз, - повернул Изо голову в сторону Юрия. -Невтерпёж, - поковырялся Эммануилов зубочисткой в зубах, отбросил её, присвистнул и кивнул головой, подзывая хозяйку ресторанчика. Молодые люди вышли на улицу, и присели в теньке под деревом напротив. Слава молча протянул Изо деньги. Медленно, не спеша, аккуратно пересчитав деньги, Елизаров хотел что-то сказать, но Слава выпалил: "Я не хочу видеть учителя". -А тебе никто и не предлагает. возврат к началу. |