Встречи.
Главная страница

Записки психиатра
Заглавная страница.

Сука.
Заглавная страница

-40-

Лариса давно не знала, что делать. Хуже того, она не понимала себя: ненавидит ли Илью или любит его? Ревнует или ей совершенно "наплевать, где и с кем он "шляется". Всё в Илье раздражало её, но она боялась потерять его. Никогда страх и тревога так не сжимали сердце Ларисы, как во время этого его последнего романа с Хагит. "Надо же выбрал с таким отвратительным именем", - раздражённо думала она. Не очень понимая, зачем, Лариса собирала, где только возможно информацию об этой женщине, пока одна из знакомых не посоветовала: "А ты возьми частного детектива. Узнаешь всю его подноготную. И для суда хорошо. Дорого, правда, но что делать". Лариса сняла со счёта несколько тысяч шекелей – всё равно минус - и наняла частного детектива. Вскоре профессионал собрал всю возможную информацию, выложив перед заказчицей поминутно расписанный график дня её супруга и, что совершенно убило её, интимные фотографии её мужа с этой, с таким ужасным и отвратительным именем – Хагит. "Как вы смогли раздобыть такую мерзость?" – скривив брезгливо рот, Лариса отшвырнула от себя улики и передала деньги.

-Мадам, вы имеете дело с профессионалом, аккуратно пересчитал частный детектив свой гонорар и положил его в потайной карман куртки, - Мадам, был рад оказать вам услугу. Если что, я весь к вашим услугам.

Затем и к этим фотографиям Лариса испытывала двойственное чувство: разорвать на мелкие кусочки и сжечь или использовать, как доказательство неверности мужа в суде. Пока же она каждый день доставала "эту мерзость" раскладывала на столе и смотрела до физической тошноты, чуть не до потери сознания. "Я - мазохистка". Лариса откинулась на спинку дивана и отключилась. Вырвал её из этой прострации внезапно нахлынувший поток сознания: "Я так страдаю, а эта тварь наслаждается с проституткой, - всех женщин, на которых при ней просто падал взгляд Ильи, Лариса тут же определяла "проститутками". Она почувствовала нарастающую ненависть, породившую мысль, поразившую её: "Покончить с собой… Нет, он будет счастлив вместе с ней. Выбросят меня, как падаль. Притащит в мой дом эту блядь. Нет. Убить её, его и затем только себя. Нет, нанять киллера…" В следующее мгновение ужас замысла парализовал Ларису, а затем она зарыдала навзрыд, да так, как никогда в жизни ни до, ни после".

Всё чаще и чаще, впервые в нашей совместной жизни, я обдумывал оставление Ларисы и женитьбу на Хагит. Даже дети перестали останавливать меня. Из-за детей я не мог потерять Хагит. Она же из гордости не только не заводила этот разговор, но и не намекала на него, только я всё равно чувствовал её ожидание и нарастающее напряжение. И вот я решился. Мы вернулись к Хагит после спектакля в русско-израильском театре "Гешер" (мост, иврит). Хагит собиралась включить свет. Я остановил ёё, обнял, глубоко вдохнул и на выдохе, расслабляясь, прошептал на весь дом: "Давай поженимся".

-Ты сначала разведись, - прижалась она ко мне.

-Всё. Решено, - целуя Хагит, говорил я, про себя добавляя, - И уже. Начинаю бракоразводный процесс.

Никогда я и представить себе не мог, что с женщиной может быть так хорошо. Неожиданно меня поразило: за 20 лет жизни с Ларисой у нас не произошло ни разу ни одного п настоящего "соединения" , соития мужчины и женщины, которое невозможно назвать просто сексом или половым актом. У нас-то как раз и был секс, обычно нечто похуже, иногда получше. Ничего более. С Хагит продирало до мозга костей. С Хагит вершилось чудо и счастье.

Лариса с огромным трудом высиживала на своих терапевтических приёмах. В один из дней после работы она встретилась в кафе со своей лучшей подругой Светланой, знавшей все подробности её семейной жизни: "На тебе лица нет. Ты в страшном стрессе. Всё с твоим козлом. Вот гад".

Лариса почти бездумно кивала.

-Вот гад. Так издеваться над женой. Плюнь на него. Подумай лучше о себе и детях. И знаешь, что? Иди-ка ты к психиатру. Тебе необходим специалист.

-Запишусь к нему на приём, - продолжала качать головой Лариса.

-Зачем? На нём клин светом не сошёлся. Езжай к профессору в Тель-Авив. Пусть и дорого, но хоть какой-то смысл.

Лариса так и сделала. Найдя профессора по телефонному справочнику, она устроилась о встрече, и несколько дней спустя, подходила к одному из высоких, шикарных строений северного Тель-Авива - одном из лучших и богатых (не синонимы ли это?) районов страны. Профессор принимал в одно из комнат частной клиники китайской медицины. На стенах висели плакаты и съемы человека с акупунктурными (для иглоукалывания) точками, объединенными в линии, называемые меридианами. Пахло сгоревшими полынными сигаретами, прогревающими эти точки. И ещё чем-то приятным, успокаивающим, навевающим сон.

Профессор Шнайдерман Яков – высокий, полноватый, чуть неуклюжий мужчина в начале 6 десятка жизни слушал внимательно, заинтересованно, показывал понимание и сострадание. Задавал чёткие, понятные вопросы. Сказал, чт овсё будет хорошо. Выписал рецепт антидепрессанта и успокаивающего. Затем выписал квитанцию и проводил пациентку до входной двери.

Лариса вышла ос смешанными чувствами. Они не собирались принимать лекарства. Она совершенно не понимала, для приехала в такую даль, по израильским понятиям. Её стало жаль выброшенных денег. В вестибюле через огромные стёкла она увидела, приближающегося Илью, мгновенно заскочила в один из лифтов, оказавшийся на её счастье на первом этаже, и дрожащими руками начала на кнопку последнего – 12.

Я приехал на частные занятия с профессором Шнайдерманом. Уж если забросил чёрт в такую глухоманскую больницу и остался в ней, то вынужден за свои деньги и в своё рабочее время пытаться подготовиться к экзамену. Эта больница совершено не приспособлена для израильской подготовки психиатров. В центральных больницах готовят ординаторов в рабочее время и, разумеется, бесплатно. Я уже перестал злиться и только брал ссуды вычёркивал мгновения своей жизни.

Мне показалось, что среди зеркал подъезда мелькнула знакомая женская фигура – не может быть. Уже зрил3ртьтетельные галлюцинации. Того и гляди, скоро начну слышать голоса, как шизофреники. Не могла Лариса попасть сюда. Но в квартире-клинике, я средь всей гаммы китайского духа, я вдруг различил запах духов Ларисы. Я уже почти открыл рот, чтобы спросить профессора, кто здесь был до меня, но в последнее мгновение осознал всю бестактность подобного вопроса.

В тот день Лариса всё время ошибалась. Она просто не могла сидеть на своём обычном приёме семейного врача , Хорошо хоть народуц было относительно немного, случаи нетяжёлые, многие не пришли. Дожив с огромным трудом до завершения рабочего дня, еле-еле добравшись до дому, Лариса почувствовала себя совершенно израсходованной и опустошённой. Единственное на что она была способной – это упасть на кровать и впасть в некое полузабытьё.

Зазвонил телефон. Лариса не хотела отвечать. Нажала кнопку отбоя. Опять звонок – противный, требовательный, настырный. Лариса ответила.

-Привет, ну как консультация? – прозвучала её лучшая подруга Света.

-А, и не спрашивай. Чего ждать от психиатра, пусть он хоть и трижды профессор.

-Верно, они все того. Да и мужики все твари, один орган у них, не торчит плохо, торчит – плохо. Но без них тварей нельзя. Я тебе тут кое-что нашла. Есть мощный экстрасенс, гадалка, астролог. Снимает порчи, сглазы и прочую дрянь только так. Запиши телефон и позвони прямо сейчас.

Лариса повиновалась.

-Вас слушают, - ответил ей странного тембра низкий голос, звучащий властно и вкрадчиво одновременно.

-У меня есть такое дело… - испытывая непонятно откуда взявший страх, промямлила Лариса.

-С мужем.

-Да, а откуда вы знаете? – оторопела Лариса.

-Я вас слушаю. Но это будет стоить вам денег и немалых.

-Сколько?

-Это не телефонный разговор. Хотите помощи - приезжайте.

Неожиданно Лариса почувствовала вырастающее откуда-то из глубин её бытия желания немедленно встретиться с этой женщиной, и что самое удивительное, появились силы. Она тут же вскочила, переоделась и выбежала на улицу.

Астролог, экстрасенс, гадалка – дама неопределённого возраста, повышенной упитанности в тёмно красном платье до пят, с фиолетовым маникюром, кольцами с брильянтами в ушах и 8 пальцами из 10 оседланными разнообразными золотыми перстнями с драгоценными камнями.

Лариса и хозяйка таинственной квартиры расположились в полумраке заставленной какими-то странного вида шкафами, чьи силуэты навевали страх и подавляли.

Переживая неловкость, смущение, растерянность, Лариса говорила, волнуясь, сбиваясь, путаясь, слегка заикаясь: "Мне муж. Не то даже, что люблю, но как без. Я очень боюсь одна. Он – кобель, как мальчишка носится за любой юбкой. Но я боюсь остаться без и одна, понимаете? Я сама не понимаю, что же я чувствую", – Лариса искала одобрения, сочувствия, поддержки, но вдруг испытала страх, отчаяние, неправильность происходящего. В комнате тяжёлой удавкой поселилась удручающая тишина.

-Вы мне поможете? – выпалила Лариса.

-Это вам будет стоить 7 тысяч.

-Но у меня нет их, - встрепенулась Лариса. Хотела встать и убежать прочь мгновенно и подальше, но повинуясь непонятному взгляду хозяйки, сникла, обмякла, потеряла всякую волю.

-Шекелей, не долларов…

-Да, да, это важно, это иначе меняет дело, всё, - нелепо залепетала и заулыбалась посетительница.

Хозяйка просто не обращала на неё никакого внимания: "Есть ювелир, у которого вы сможете купить на ташлумим (выплаты) золотые и брильянтовые вещи, которые я закажу. Если в течение полугода он не перестанет с ней, то я верну вам две трети этих вещей. Вернула бы всё, но это не плата – это мои рабочие инструменты. Треть энергетически расходуется. И становится очень опасной для вас.

-Да, да, это совершенно меняет всё дело, - улыбка продолжала кривить её лицо, - Когда к мастеру?

-Сейчас и немедленно.

возврат к началу.