Встречи.
Главная страница

Синее и Белое. Первая страница

-5-

-Результаты активности Жанны Моисеевны проявились незамедлительно: несколько евреев, ранее выражавших желание взять у Аркадия книги по еврейской истории, тут же отказались. Не подлежит сомнению, что каждый из осознавших имел на это свои крайне веские причины.

Один - военный дирижёр - через 11 лет должен выйти на пенсию, и это в 40-то с небольшим. Ну, зачем человеку рисковать настолько благосклонной к нему фортуной из-за какого угодно развлекательного чтива, если имеющие на это право, дарованное им властью признавали и продолжают признавать, что оно, чтиво то есть, обладает весьма сомнительным свойством со всеми вытекающими отсюда серьёзными последствиями. Конфетки, одним словом, за него не дают. Отсюда следует, что необходимо поберечься, тем более, что пока, Слава Богу, даже в Чернигове найдутся и другие, совершенно безопасные развлечения и увеселения.

Другой из отказавшихся, хотя и простой работяга-стропальщик, но тоже был отнюдь не лыком шит. Сначала он отважился почитать и поговорить, среди своих, конечно, на национальные темы: на дворе всё-таки объявили очередную оттепель. Но, узнав от Жанны Моисеевны все подробности разговора в милиции, срочно дал задний ход: "Сам понимаешь, Аркадий, страх - есть страх и он сильнее любопытства, особенно, когда есть чего бояться. Ну, его к чёрту. Между нами мужиками говоря: "Бережённого Бог бережёт," - сказала старушка, натягивая презерватив на свечку. 30 лет я не знал еврейской истории, так ещё подожду, когда станет уж совсем безопасно. А если нет, так нет. Не судьба нам получается. Дали бы своё прожить в спокойствие и довольствие".

Третий из отступившихся был тоже не академик по образованию и по должности, но человек бывалый, на самом деле прошедший в жизни огонь, воду и медные трубы, к тому же большой любитель почитать (потому и соблазнился) и порассуждать на различные темы.

-Ты, Аркадий, ещё молод, может не столько годами сколько поступками. Ты плохо понимаешь, где ты живёшь, - начал урок житейской мудрости стреляный воробей. Благодаря самому искреннему и чистосердечному раскаянию в неблагонадёжном помысле он был приглашён Жанной Моисеевной в гости с целью поучить уму-разуму "несмышлёныша".

Поедая вкусные, именно для него испечённые тёшей Аркадия пироги, при полной поддержке большинства собравшихся, он развивал и развивал нить мысли, ткал из неё искуснейшую ткань убедительнейших доводов: "Вспоминай, Аркадий, почаще разговор Жанны Моисеевны у... них. По секрету замечу, пока она вышла за яблочным пирогом, мудрая женщина, очень даже мудрая. Сегодня сказали, что "Перестройка и Гласность" и разные лопушки, не про тебя будь сказано, обрадовались и высунулись из норок. Да только и они, - сделав серьёзнейшее лицо, то же не обделённый мудростью говорящий, не выпуская кусок пирога, воздел свои длани вверх, - Тоже не дремлют! Они специально устроили ловушку: "А поглядим-ка кто чем дышит", - понизив голос, он начал подозрительно озираться по сторонам, - Потому разуй глаза и завтра (кто скажет, куда мы катимся) сменят вывеску на "Перестрелку" всех помеченных накануне. А послезавтра всё возвращается на круги своя: новая "Постройка" и тех, кого не дострелили на месте, оденут в телогреечки и в 40 градусов, да не тепла, а мороза и не на Ближний, а на Дальний Восток. Учти, Аркаша, ты не из железа, а из плоти и крови и скидки для тебя не будет. Скорее - наоборот".

Он замолк, доел очередной кусок пирога и продолжил: "Но дело даже не в этом. Допустим, живут ещё в нашем Чернигове несколько тысяч евреев. Как ты их посчитаешь, если многие сами себя евреями не считают, а хотят лишь побыстрее смешаться с коренной национальностью, чтобы не тыкали им, извини за выражение, в морду кто они. Но даже у имеющих в паспорте 5 параграф национального осталось, как кот наплакал, а то и меньше. Никто не спорит: почти всё национальное вытравили из нас силой, но нам-то сейчас уже и не важно, как и почему. Главное - факт, он - вещь упрямая, а он-то как раз и говорит, что всё национальное стало нам чужим, чуждым, подозрительным и страшным. Даже сейчас по головке за него не погладят, а дать могут, да ещё как. Что-что, а уж это они умеют делать, великие мастера. Битие определяет сознание! Это, между прочим, классик сказал. И учти! Абсолютное большинство людей зациклено на приспособительстве к будням. Люди хотят жить! И плевали они на всё остальное. И не просто жить, а хорошо жить сегодня, лучше - завтра, ещё лучше - послезавтра и так далее до бесконечности. Для того они бросают все силы, денно и нощно добывают удобное положение, дающее деньги и блат. Сам ведь знаешь, в наших условиях каждый желающий хоть чуть поприличнее отоварить свои же 'потом заработанные денежки должен иметь общественно значимые связи, они только и позволяют с толком отовариться, без них твои бабки - почти мусор. И не говори мне, пожалуйста, про духовный вакуум, оставь красивые слова для политсеминаров. Как говорится: свято место пусто не бывает. Природа пустоты не терпит. Спустись на нашу грешную землю. Посмотри по сторонам, Аркаша! Люди набивают квартиры мебелью, коврами, хрусталём, чёрте чем, фаршируют холодильники наполнителями для желудков, достают даже машины. И, прежде всего прочего, Аркадий, ты должен понять! Всяческая философия, особенно "не от мира сего", да и твоё еврейство, если уж совсем на чистоту, то и запросы души и совести лишь мешают этому бесконечному процессу обарохления, который именно и есть самая жизнь во всем её красочнейшем многообразии и разнообразии. А если так, то зачем она, философия или твоя нацкультура? На кой чёрт всё это нужно? Шубу из рассуждений, чувств и совести не сошьёшь, наоборот, твою, кровную отнять могут вместе со шкуркой. Так кому это надо? Мы, Аркадий, врастаем в эту землю. Хотим мы этого или не хотим, но врастаем. Израиль твой совсем не течёт "молоком и мёдом". Мы там, на "исторической-то Родине", тоже не нужны, если только - на пушечное мясо. Недаром я недавно прочитал, что тысячи израильтян драпают в Америку. Но и в Америке мы - изгои. Чужих нигде никто не любит. Поэтому, уж извини, но самое главное жизненное правило: держаться от всего неблагонадёжного подальше, как бы чего не вышло. Ты не смотри, что сейчас на дворе. Ещё раз говорю тебе: "Подумай, что может быть! Хорошенько подумай, Аркаша! Народ за тобой и твоими дружками-умниками, которые мутят воду в нашем тихом болоте и тебе пудрят 'мозги не пойдёт. Так и знайте!"

-Чёрт его знает, все талдычат мне одно и тоже: "Живи как все". Честно скажу, иногда я тоже думаю: "Ну, почему бы не жить как все?" В Москве, когда мы как-то шли на урок древнееврейского языка, то встретили пожилого мужчину с палочкой: толи совсем слепой, толи малозрячий. Через некоторый промежуток времени нам навстречу попался ещё один малозрячий мужчина. "Наверное, там недалеко ихнее общежитие", - подумал я. Настроение стало мрачное. Я почему-то вспомнил Иосифа Беренштейна (еврей - отказник), которому в тюрьме выкололи глаза, подумал и записал в моём дневнике, - он опять достал свою тетрадку, полистал и на ходу, не останавливаясь, начал читать: «Может быть, это сам Бог предупреждает Аркадия: "Не надо! Не надо зарываться в дебри! Или ты тоже хочешь такую судьбу? Что ты ещё хочешь? Почему не жить спокойно? Ну, его к чёрту. Что тебе больше всех надо? У тебя есть сын - хороший мальчик. Живи как все нормальные люди. Купите палац с Любой, как она думает, потом - цветной телевизор. Никто тебя не трогает, и ты не лезь дальше, чем надо. Зарабатывай деньги, ходи в баню, пей с хлопцами пиво, изредка тискай блядей. Чем не жизнь? Живут же евреи, как все нормальные люди: покупают вещи, холят в кино. Одним словом, ведут нормальный образ жизни. Всё равно ничего изменить нельзя…

-Видишь, и у тебя бывают правильные и хорошие мысли, - бросил Леонид.

-Бывают, конечно, но не всегда, - потряс головой Аркадий, а затем продолжил чтение изредка покашливая и помахивая свободной рукой, - «Аркадий часто думал. Во время войны немцы истребили 6 миллионов, а нация не исчезла. Ну, подумаешь, исчезнут ещё 1,5 миллионов евреев СССР. Главное - Израиль уже создан. Да и вообще, почему Аркадию волноваться за то, что исчезнет культура, что люди не знают своей истории? Чего за это вообще волноваться-то? Может, действительно, большинство евреев и не хотят знать своей истории?"

-Вот именно. Чёрт подери, в этом есть сермяжная правда. Твой вумный друг прав: зачем зря будить лихо, если это очень вредно для здоровья? И вообще, чего взять с евреев, кроме погромов.

-А почему ты его будишь?

-Я? Ещё один хороший вопрос. Я в принципе сомневаюсь, что лихо хоть когда-нибудь спит, такова уж его роль в этом мире. Потому, с одной стороны, я считаю, что всё равно хуже не будет. Но с другой стороны, не углубляясь в теории и не с точки зрения вечности, может быть и значительно хуже и значит всё это не от большого ума, но сдуру, вестимо. Хотя и ум тут ни при чём. Умный в гору не пойдёт. Но горы-то полны альпинистов. Может быть иррациональный нонконформизм. А может быть и некая гордыня не позволяет всё время и у всех просить прощение за происхождение. В конце концов, чем мы хуже всех остальных. Но дело само по себе достаточно чуд`ное. 4000 лет тому назад некий халдей Аврам стал первым евреем Авраамом и завёл традицию. С тех-то пор, не смотря ни на что и вопреки всему, всё время находятся под луной и под солнцем любители еврейских безобразий. Штука эта сама по себе достаточно странная и даже противуестественная с точки зрения диа- и истмата. Хотя, наверное, и 5 параграф во всех мыслимых и немыслимых ксивах не даёт забыть и забыться...

-Потом я и написал: "Ну, кому-то надо быть первыми, - засмущавшись, он на мгновение затих, улыбнулся, бросил через плечо взгляд на собеседника и вновь продолжил чтение, - Аркадий написал и тут же осознал, что он явно лицемерит. Он-то отлично знал, что первые уже были. Он вспомнил, что первым был Иосиф Менделевич со своими друзьями. Сейчас его эстафету перенял Михаил Крелин и его друзья. Благодаря таким людям как Менделевич, Крелин и их друзья уже удалось спасти свыше 280 тысяч советских евреев от духовного истребления. И если всё будет хорошо, если отношения между СССР и США будут хорошими, то ещё многим десяткам тысяч евреев удастся выехать из СССР. Поскольку сейчас он не собирается уезжать из Чернигова, то нужно жить реальной жизнью. Ну, в крайнем случае, слушать приёмник... и все".

-Слушать приёмник теперь хорошо- у-у-у: глушить перестали.

Аркадий поёжился, приподнял воротник пальто и вернулся к читке: "Но в последние годы его уже не устраивало только слушать радио. Ведь нельзя же, чтобы народ так просто исчез. Обидно, у нас такие песни, русским на работе нравятся (Аркадий им часто носил свои кассеты и магнитофон), а тёща вопит: "У меня уши болят от этого фашистского завывания". Что делать? И Аркадий начал пытаться хоть как-то сблизить советский и израильский народы. В 1986 году на работе он организовал в своей бригаде встречу Еврейского Нового Года. Правда, в силу обстоятельств, они его встретили не 3 октября, как положено, а несколько раньше".

Невольно улыбнувшись, Леонид отвернулся, делая вид, что рассматривает какую-то заинтересовавшую его вещь в ближайшей витрине.

-Вот ты улыбаешься, - всё-таки заметил Аркадий, - Многие, большинство так, - вздохнул он и опять продолжил чтение, - «С Москвы Аркадий привёз 8 красивых бутылок с-под израильского вина "Кедем". После скандала с тёщей часть из них он оставил у папы (он только спросил: "Наверное, их не примут?"), а остальные отнёс на работу и раздал тем, кто хотел иметь в баре красивые бутылки. Аркадию было очень приятно дарить израильские бутылки. Аркадию очень радостно знать, что у людей стоят в барах израильские бутылки или, вообще, у них есть дома хоть что-то израильское. Аркадию очень нравятся эти моменты, когда люди хвалят израильские вещи, и он считает, что ради таких моментов он и должен делать все возможное…»

-И невозможное тоже, - хмыкнул Леонид.

возврат к началу.