|
|
Миг Цахала импрессионистские зарисовки -19-Предупреждение: в силу крайней необходимости используется ненормативная лексика! -Почему он ничего не рассказывал? Врёт Гюнтер? А может быть, знала кошка, чьё мясо съела? - перед внутренним взором Ильи всплыли кадры из фильмов о войне, - Отец Гюнтера - дойче зольдат, солдат вермахта победоносно шествует по дорогам Восточной Европы. “Дойчланд, дойчланд юбел алес”. Проходил мимо Треблинок, Понар, Бабьих Яров. Знать-то они все знали, что это за места такие. Может ещё и не только проходил мимо, но и сам участвовал в акциях. Верил фюреру немецкого народа, веровал в “дранх нах ост”. Приказы не обсуждаются. Не рассказывал... Почему? Был убеждён в необходимости очистки мира от еврейской заразы, чисто гигиенический вопрос… Сын за отца не отвечает. Не исключено, что и отец, на самом деле, был просто солдатом. Совсем простым солдатом. «Как просто быть ни в чем не виноватым. Совсем простым солдатом». Но с другой стороны, возможно ли вообразить для воспитанника гитлерюгенда нечто более омерзительное, чем гримаса судьбы или её ирония, обратившая его единственного сына в гражданина еврейского государства, солдата Армии Обороны Израиля? Мало того, так он ещё решил пройти обрезание и сдать раввинам экзамен на право стать иудеем, - подумал Илья и спросил, - Как родители относятся к твоему желанию жить в Израиле? -Они хотят, чтобы я жил на Родине, но знают, что всё равно будет по-моему. Даруя пустыне жизнь, начал накрапывать маленький, меленький дождик. Стадо овец, с трудом отличимых от разбросанных по траве камней, куда-то не спеша, брело по склону одного из холмов метрах в 300 от шлагбаума. Возле пастуха в кофие (арабская тряпка на голове мужчины), лениво потявкивая, крутился большой пёс. Телефон не работал. Генератор починить не смогли, потому холодильники превратились в простые шкафы, и перед обедом выбросили чуть не по четверти баков салата, хумуса и тхины. Обед задержался. К шлагбауму пришёл "эфиоп" Ави и попросил разрешения Гершензона сменить его минут на 20 позже, чтобы успеть поесть. Илья согласился. Опоздал он на час и когда появился, то сказал: "Я тебе должен. Когда захочешь - возьмёшь". Вечером Илья обратился к Муче (он перепутал его с Ави): "Ты должен мне час. Я хочу отдохнуть. Я не прошу час, но верни, пожалуйста, полчаса". Хотя и Кац дал Муче в обед спокойно поесть, то есть опоздать на караул на тот же час, но Муча немедленно заорал нечто-то маловразумительное, из чего лишь через несколько минут стало понятно, что ни о каком более раннем выходе на караул не может быть и речи - он ничего не должен и, вообще, его уже позже меняли. -Наверное, для него все белые на одно лицо, как для меня все чёрные, - подумал Илья и сказал. - Прошу прощения, я перепутал, это не ты, это Ави должен мне. Ави долго не отвечал, а потом буркнул: "Раз Муча не согласен, то один я тоже не смогу". -Я буду с тобой, - махнул Илья рукой, на тот раз, согласившись с Кацом, немедленно заявившем: "Не трожь говно..." Интеллигентного вида сержант Пинхас поставил Илью под всё усиливающимся дождём помыть всю оставшуюся после обеда и ужина посуду, и затем он вышел на караул. Начальники завалились спать в начале 9-го. Напарник Дани - высокий усатый аргентинец Роберто - немедленно пошёл на кухню готовить кофе. Кац и Гершензон начинали караул возле шлагбаума. Дождь ещё усилился. Они подтащили рацию поближе к будке, нацепили на себя влажные, отвратительно пахнущие дождевики и пристроились в узком пространстве на неудобной скамейке. -Хорошо, что нет телевизора, - вздохнул Кац, - Когда я смотрю его и вижу, что делается на территориях, то просто страшно становится: куда же я попал? А вот сейчас здесь и ничего, страх почти исчез. Но какой же балаган. Тьма тьмущая, хоть глаз выколи, а там, между прочим, боеприпасы, - указал он рукой в сторону одиноко темнеющей палатки – арсенала, - и мы всё-таки на территориях, до Иордании рукой подать, да и интифада, мне кажется, - он произнёс последние слова голосом Щенка, - Не окончилась ещё. А если что-то случится? А если на нас " Скад" упадёт? Балаган. Не может быть такая армия сильной. Только русские и немцы вояки, остальные - дерьмо. Если бы не русские, где бы мы сейчас были бы... -Меньше всего они думали о евреях, - прервал его Гершензон, - Все воевали за себя, кто-то сознательно, а кто-то и потому что иной раз сзади стояли, по приказу Иосифа Виссарионовича, части гб, уничтожающие каждого драпающего. Кроме отдельных и считанных, так называемых "праведников мира" ни одно правительство антигитлеровской коалиции времён 2 мировой войны палец о палец не ударило для спасения евреев. Наоборот, все боялись, чтобы не дай Б-г, не подумали, что они защищают евреев. Гитлер смог претворить своё "окончательное решение" в жизнь лишь с молчаливого одобрения всего "прогрессивного" и не очень человечества. Да и не просто одобрения, а соучастия в геноциде. Американцев и англичан просили разбомбить крематории Освенцима. Зачем? Промышленную зону Освенцима бомбили, а печи, в нескольких километрах - не стали. Потому ещё миллион евреев стал дымом. Так что знаешь. Кроме того, 1,5 миллиона евреев воевали на всех фронтах против немцев... -Я знаю, что ты - пламенный сионист, но ничего, пообломают тебя, здесь и не таким мозги вправляли. -Ты какой-то совершенно трахнутый, при чём здесь сионизм? Тебя самого не тошнит от этой фразы. У тебя уже просто безумие. Бред. -Я год проработал в "Хадассе" – взяли, потому что понравился мой иврит. Отношение друг к другу отвратное, просто жрут друг друга, как пауки в банке. Мой приятель в Москве работал на кафедре кардиологии. Здесь попал в "Ихилов" и сейчас хочет уходить: жуткое отношение, непрерывные издевательства, так и ищут, так и рыщут, что плохо и как бы подъебнуть. Я когда нажрусь, то всегда хочу петь: "Дорогая моя столица, золотая моя Москва". Перед отъездом я чуть не женился на кореянке. Собачатину готовила - пальчики оближешь. В отличие от меня - жутко деловая баба, до нет возможности. Хорошая жена была бы. -Ну, и что? При чем здесь сионизм? -А притом, что заманили нас сюда, - выкрикнул Кац. -Кто тебя к чёрту заманил? Остался бы в Москве с кореянкой и собачатиной и облизывал бы себе пальчики, поедая жирненьких кабысдохов... -Ещё отучат тебя... -Ты – сумасшедший. У тебя мания. Они замолчали. Ленивая тишина окутала пространство и время. Очертания холмов расплылись и размазались краской ночи. Илья почувствовал, как успокоительная дрёма окутывает его. -Ладно, отучат, не отучат, - встрепенулся он, прогоняя сон, - Дело не в этом. Но почему у тебя такая ненависть? Откуда? Кац лишь передёрнул плечами, пробурчав что-то типа: “М-м”. -Хотя, ты сам сказал: «Страшно». Ты – просто бздун и свой страх скрываешь своим антисионизмом и антиизраилизмом, а, на самом деле, антисемитизмом. Всё дело в страхе - ты боишься и прячешь свой страх за ненавистью. -Ничего я не прячу, у меня всё на виду. Это вы, пламенные сионисты, ничего не видите и не хотите видеть. -Пламенные не пламенные. Израиль - далеко не лучшее место в мире, но - единственное, за последние 2000 лет, где евреи могу существовать без погромов и геноцидов. Интересно, мозги у тебя набекрень от родовой травмы или плоды воспитания в антисемитской среде… -Я вырос в хорошей среде, и очень жаль, что эта среда исчезла из-за таких как ты. Потому-то я вас и ненавижу, - ввернул Кац. -Ты поливаешь всё гадючьим ядом. Ты - просто посмешище. -Моя ненависть оправдана - сионисты заманили меня сюда. А посмешище я только для вас. Кроме сионистов ко мне все хорошо относились и даже любили. И не было в Союзе никакого антисемитизма, это вы всё выдумали, чтобы заманить нас сюда. -Разумеется. Я лично всё и выдумывал. «Память», например. «Если в кране нет воды – значит, выпили жиды. Если в кране есть вода – значит жид поссал туда». Чёрт с тобой, антисемитизма не было, и заманили тебя, хотя - это бред или наглая ложь. Однако, сейчас-то, ты - свободная птичка, перекати пустыня, катись на все 4 стороны… -Ага, катись. Спасибо, вам, сионистам, Америка уже закрыта. Ваши сионисты собирают нас здесь на погибель, а до этого выкачивают денежки… -Тяжело тебе, ненависть - разрушительное чувство. -Мне легко: я говорю то, что есть. Вам тяжело: вы смотрите на всё сквозь розовые очки. -Хотел бы я смотреть на мир через розовые очки. Но если тебя от всего так воротит, если ты смотришь на всё через чёрные очки, если ты не видишь никаких плюсов, то рви когти, чёрт подери. Не сей свой яд, отравы здесь и так хватает … Вали отсюда. Тебя никто здесь не держит. Все будут лишь очень рады, когда ты слиняешь к ебеням… -И не старайся, меня ты своей агиткой не купишь, я уже учёный. Плюсы он выискал. Знаем мы таких искателей … -Тяжело с идиотами… Видимо напившись кофе, всё-таки подошли Дани и Роберто. Дани всегда таскает с собой радиоприёмник: получил специальное разрешение из-за войны. Разрушая умиротворяющую тишину, звучала лёгкая музыка. Вдруг жуткий обрыв, обдавший мгновением вечного покоя, взорванного хлыстом звуков "Нахаш Цефа" (змея гадюка) и взвыли сирены расположенной где-то там, на возвышении военной базы. Дани изменился в лице, задёргался: "Надо бежать в лагерь. Срочно!" схватил за рукав Каца, пытаясь и его утащить туда же. -Успокойся, - отбил Илья напарника, - Наши рваные палатки ничуть не лучшее укрытие от химической атаки, чем эта будка. Мы не имеем права покидать пост. Лучше наденем противогазы и послушаем, что нам расскажет на этот раз Нахман Шай – пресс-секретарь армии, передающий её распоряжения тылу. -Нет, - выкрикнул Дани. возврат к началу. |